Ночные сестры. Сборник

Конкурс проектов шел, как и предполагал Заместитель. Я выслушала речи о легкомыслии отца в ведении дел, о модельном бизнесе, о том, что компания практически частная, и поэтому он назначил исполнять обязанности президента свою дочь, учительницу средней школы.

— У нее нет среднего образования? — спросил кто-то, кто не понял или не расслышал.

— Она учительница в средней школе.

Я узнала голос Шахова.

— Ее кто-нибудь видел?

— Я видел на презентации Гросбанка. Симпатичная женщина. Платьице от Нины Риччи за тысячу долларов, часы «Картье» за тысячу пятьсот, сумочка за восемьсот…

— Послушайте! Вы обсуждаете не наш проект, а личность президента компании. Вы наш конкурент, и это нарушение деловой этики — переводить деловое обсуждение в личностное и высказывать субъективное мнение.

Я узнала голос Заместителя. И тут же прозвучало возражение Шахова:

— То, что она симпатична, конечно, мое субъективное мнение. Но стоимость ее нарядов абсолютно объективна: учительница с зарплатой в четыреста тысяч уже купила себе часики, на которые она должна работать год в школе. Женщина с размахом.

И я вдруг поняла, как буду действовать. План сложился сразу.

— Спасибо, достаточно, — сказала я. — Суть ясна. На досуге я дослушаю кассету. Сейчас я бы хотела услышать ваши предложения в связи с изменившейся ситуацией.

— Когда мы уходили, к нам подошел Шахов и сказал, что хотел бы предложить условия нашего дальнейшего сотрудничества. Я ответил, что подобного рода переговоры может вести только президент компании, — сказал Заместитель.

— И что же он ответил? — спросила я.

— Он ответил, что позвонит вам и договорится о встрече.

— Его предложения я еще услышу. Сейчас я хочу услышать ваши предложения.

Но все молчали.

— Предложение может быть единственным. Компании нужен кредит, — сказал Малый Иван. — Как можно больший, как можно скорее и на льготных условиях. Конкретно, где его взять, я сегодня предложить не могу.

— Может ли Иван Кириллович в ближайшее время вернуться в страну? — спросил Заместитель и добавил: — Профессор Гузман обещал дать ответ сегодня.

— Не может. Врачи настаивают на том, что ему необходимо провести в клинике еще не меньше двух недель, — сказала я и подумала, что Заместитель при всей своей уверенности еще не чувствует себя старшим, который берет всю ответственность. Может быть, в его жизни не было таких крутых поворотов, а если и были, то всегда рядом оказывались более опытные. И у меня в жизни тоже не было таких крупных катастроф, но зато я постоянно имела проблемы: мало денег до зарплаты, еще зимой надо откладывать деньги на лето, каждая покупка выбивает из только что налаженной системы, бунтует класс, на тебя жалуются родители, с тобой не продлевают контракт, и все-таки я обычно решала все проблемы сама.

— Тогда будем действовать так, — сказала я. — Сейчас собираем совет директоров, увольняем Бессонова и объявляем войну Шахову.

— Не получится войны. — Адмирал грустно улыбнулся. — В нашей компании наибольший опыт ведения войны у меня. И я вижу, что не получится войны. У него полный перевес. И я стар, а они слишком молоды. — Адмирал кивнул в сторону Малого Ивана и Заместителя.

— Вы забыли про меня, — напомнила я.

— А ты — женщина.

— Я не женщина, я президент компании в данный момент, а президент — мужского рода. Настя, собирай совет!

Директора после выходных дней были оживлены, здоровались со мною почти приветливо. Никто из них еще не знал о катастрофе. Когда все расселись, я сказала:

— Начну с неприятных сообщений.

Директора вдруг сразу притихли. Они смотрели не на меня, а на Заместителя, они уже привыкли, что совет директоров вел он.

— Мы не выиграли тендер. Победила компания Шахова. Выиграть его помогла информация о деятельности нашей компании, которую ему регулярно сообщал член совета директоров Бессонов.

Бессонов снял очки. Я подумала, что это движение у него было инстинктивным. Очки снимают перед дракой и во время падения самолета, чтобы уберечь глаза.

— Александр Петрович, — он повернулся к Заместителю, — может быть, вы объясните Вере Ивановне, что женская интуиция и факты — две большие разницы, как говорят в Одессе.

— К сожалению, они на этот раз совпали, — ответил Заместитель, и я увидела, как у него краснеет шея. Я впервые в жизни видела мужчину, у которого накапливается ярость. Я раньше видела только собак в таком состоянии преддраки: ощеренная пасть и шерсть, вставшая дыбом на загривке.

— Пошел вон, стукач. — Заместитель начал приподниматься. — И не вздумай мне больше попадаться.

— А если попадусь? — спросил Бессонов. Он встал и отодвинул стул, на котором сидел. Через стол Заместитель его вряд ли бы достал.

— Прибью, — уже спокойно ответил Заместитель. — Как ты пытался прибить меня.

Бессонов взял свой компьютер и вышел. Директора, не очень понимая, что произошло, молчали.

— Может быть, вы объясните, что произошло? — спросил Нехорошев.

— Вам объяснит наш новый начальник службы безопасности, — ответил Заместитель.