Ночные Сорсиеры

Розали поспешила растереть руки, чтобы прогнать холод. Однако это не помогло. Аим ждал ее у костра с горячим термосом в руке. Его взгляд был ясный и жесткий – и никаких следов черноты.

– Крепкий кофе.

Розали взяла кружку, присев рядом с ним на землю. Она сразу сделала пару глотков, и горячая жидкость согрела замерзшее тело. Аим передал ей тарелку с бутербродом. Она принялась за него и заодно оценила вид Аима. Он выглядел живым – это все, что имело значение. Он жив, он здесь, он с ней.

– Ты злишься на Жулли? – внезапно спросил он.

Теперь, когда Аим пришел в себя, он вспоминал события, с которых началось их длинное путешествие к реке. Он вернулся назад в прошлое, которое Розали давно пережила в уме не один раз.

– И да, и нет, – замялась она.

– Она подставила всех нас.

– Она лишь хотела спасти себя от меня.

– О чем ты?

– Точнее – Ревэ от заточения, себя – от лунного проклятия и всех нас – от гнева Предков-сорсиер, который я постоянно обрушиваю на нашу семью. «Жулли единственная из нас достойна ночного дара», – это слова Энн. Сначала я разозлилась на нее за них, но потом поняла, что так оно и есть. Она поступает как должно. – Через некоторое время она продолжила: – Жулли всегда была рядом, ее никогда не пугали мои тайны. Мне трудно злиться на нее, да я и не хочу.

Розали задумалась, что чувствовал Трэвис Нуар, когда узнал о планах Эндрю вновь подчиниться Духам и прекратить круговорот воскрешений. Ведь он всегда был против них. Как и Розали с Жулли, Трэвис и Эндрю выросли вместе. Удивительно, но циничная душа Трэвиса прекрасно ладила с мечтательным Эндрю. Как и хрупкая душа Жулли ладила со взрывным характером Розали.

– Вы не свободны, – прошептал Аим. – Вынуждены подчиняться умершим визардам. Ты не свободна.

– Это наша учесть. Хель говорила, что нам выпала огромная честь – быть обладателями ночных даров.

– А что думаешь ты?

– Я с ней согласна. – Она пожала плечами. – Остальные считают их нашим проклятием, особенно Энн и Аврора. За обладателями световых даров нет никакого контроля, так ведь? – сменила она тему.

– Нет, – подтвердил он. – Наши дары не столь судьбоносные. Да даже если бы и были, призраки не смогли бы связаться с нами. Путь к нам им закрыт. Световые связаны со всем живым, а призраки в этот список не входят.

– Иногда я представляю, какой была бы моя жизнь, если бы я была световой сорсиерой.

– Ничего себе, – удивился он. – И что же ты представляешь?

Аим наклонился к ней, внимательно слушая.

– Я бы проводила целые дни на солнце. Жила бы поближе к пляжу.

– Тебе бы надоело, – отмахнулся он.

– Дни бы проводила на сцене… нет, я бы играла спектакли на открытом воздухе, а вечером, как и все люди, пряталась бы от ночи, завешивая окна плотными шторами, а не открывая их настежь, чтобы напитаться энергией от Луны.

– Много витамина Д вредно.

– Завела бы большущий сад с живыми цветами.

– Я тебе и так могу подарить много цветов.

– От моих прикосновений они завянут.

– На следующий день принесу новые. Видишь? У тебя нет никаких причин становиться световой.

Розали рассмеялась.

– Не была бы знакома с мертвецами. Мартой, Кайлом или Гадесом. И не скучала бы по тем, кого и не должна была знать.

– Гадес не совсем мертв. Я его вижу. А призраки бывают полезными. Ты забываешь про плюсы, Розали.

– Когда ты стал фанатом ночных? – Она игриво толкнула его в плечо.

– Когда встретил тебя, – ответил он и подмигнул.

Она отвернулась от него и посмотрела на реку.

– Я бы полюбила рассветы. Стала бы похожей на маму. Ты знал, что ее имя переводится как…

– Рассвет, – закончил он за нее.

– Она хоть и не световая сорсиера, но тоже связана со светом и жизнью.

– В ночи есть своя красота.

– Что ж, расскажи мне про нее. Что бы ты делал, будучи ночным?

Розали отпила горячий кофе. Аим задумался на пару мгновений.

– Я не знаю, что бы я делал, но уверен, что я никогда не оставался бы один, даже если бы мне казалось, что никого в комнате больше нет.

– Поверь, это чувство не из лучших. – Видимо, Розали решила подражать Аиму в пререкании. – Думать, что тебя окружают призраки, оглядываться на каждый скрип двери, а ночью просыпаться от того, что тебя тормошит заблудившийся дух.

– Такое было?

– Несколько раз. Меня путали с Энн.

– Дело не в самих призраках, точнее в них, но не во всех. Я бы знал наверняка, есть ли рядом кто-то из моего рода. – У Розали кольнуло сердце от его слов. Сколько раз она сама думала об этом, ждала, когда Хель придет к ним в роли призрака. – Энн сказала бы мне, так ведь? Если бы рядом со мной кто-то был?

– Она бы сказала, – подтвердила Розали.

– Еще у вас нет никаких недомолвок с внезапно умершими. Вы всегда можете с ними попрощаться. У меня не было такого шанса.

Розали предположила, что он говорил о матери.

– Все не так просто. Умершим редко удается зацепиться за этот мир и остаться в нем даже на пару минут. В большинстве случаев они сразу попадают к Воротам, где их встречает, как я недавно выяснила, Гадес.

– Я бы знал наперед некоторые замыслы.

– Опять при помощи духов?