Ночные тени (сборник)

– Поставлю в известность начальство и сегодня же перешлю вам папку с делом. Она ещё тоненькая: мы только начали, как вы говорите, «копаться».

И тоже козырнул, уходя.

* * *

Уже на следующий день Антон, со странным чувством ностальгии, входил в знакомый подъезд. Не стал вызывать лифт, пошёл пешком. Вот и третий этаж, опечатанная квартира Карамышевых. Капитан остановился напротив, облокотился о перила, закурил. Вспомнил суд над Лидией Карамышевой – он пришёл и пробыл всё заседание, от начала до конца. Смотрел и поражался: как же не видят судьи, и зрители в зале, и даже защитник, что эта женщина невиновна! Не бывает у убийц столько достоинства, и боли, и гордости – во взгляде, наклоне головы, сдержанных жестах!.. Впрочем, вот же парадокс: он ведь сам посадил её на эту скамью. Доказать вину сумел, а предполагаемую невиновность – нет. Может быть, сейчас получится…

Профессор Спольник Антону сразу понравился. Седовласый, с изумительно голубыми глазами, излучающими искреннюю доброжелательность. Жена вполне могла бы сказаться его сестрой, настолько они были похожи. «Конечно, – подумал Антон. – Сколько десятилетий вместе».

Он звонил, предупреждая о приходе, и супружеская чета встретила его при параде: он – в костюме и галстуке, она – в строгом нарядном платье.

– Вы так надолго уезжали, почему же не поставили квартиру на сигнализацию? – спросил Ляшенко.

– Да разве мы предполагали, что к нам заберётся вор! – изумился профессор. – Всю жизнь жили открытым домом: и к нам, и к Мише, сыну, друзья приходили запросто. У нас ведь и брать-то нечего.

Это капитан заметил и сам: ни аудио-видио техники, ни хрусталя. Библиотека большая, да, но большей частью – специальная литература и многотомные издания классиков, то, на что нет нынче броского спроса. И мебель в профессорской квартире старая, однако не антикварная. Добротное, но обшарпанное кресло-качалка, буфет со множеством ящичков, стол на толстых ножках, пишущая машинка простая, не электрическая. Но Антон знал: то единственное, что можно было в этой квартире украсть – и украли.

Спольники потчевали «молодого человека» чаем и рассказывали. Антон суть дела знал, но предпочёл ещё раз всё услышать сам.

– Мы вернулись четыре дня назад, – рассказывал профессор. – В квартире полный порядок, даже и не подумали ни о чём плохом. Позавтракали, стали вещи распаковывать…

– Вот тут Леонид Григорьевич и пошёл к своим маркам, – вставила жена.

– Да, мне сын подарил три новых марки, не очень, правда, редких, но у меня таких не было. Приятно, когда сын помнит о твоём увлечении. Да… Вот я и пошёл к шкафу, стал его открывать. А он – открыт!

Антон с профессором подошли к одному из книжных застеклённых шкафов. Только там хранились не книги – большие, в кожаных переплётах альбомы для марок. Вся коллекция профессора Спольника, заядлого филателиста. Капитан уже знал, что коллекция эта называется среди лучших в филателистических изданиях, что Леонид Григорьевич собирает её три десятилетия, и что были в ней экземпляры значительной ценности. Были…

– Значит, здесь поработал не дилетант? – спросил Ляшенко.

– Я бы сказал так: человек, разбирающийся в марках, однако – не настоящий специалист.

– Почему?

– Самые ценные марки у меня вот здесь. – Профессор взял в руки один альбом, стал листать, показывая. – Вначале помещены марки средней значимости, и только – видите? – под конец, они – моя гордость. Примитивный, конечно, способ маскировки, однако многие коллекционеры им пользуются, а значит – знают. Похититель не знал. Два альбома, которые он забрал, говорят о его осведомлённости. Но всё же…

– Шкаф был заперт?

– Да, но замочек здесь совсем простой и, как видите, его легко сломали.

– Вы не подозреваете соседку, которой доверили ключи? – Антон должен был задать этот вопрос. Реакцию он предполагал.

– Ни в коем случае! – воскликнула жена профессора, и он согласно кивал головой. – Мы уже говорили вашему коллеге. Людмила Семёновна много лет работала у нас в институте гардеробщицей, она совершенно порядочный и честный человек!

– Но ведь ваши двери, как говорят наши специалисты, не были взломаны. Открыты ключами.

– В том-то и дело! – профессор мгновенно оживился, глаза его заблестели. – Ваш звонок и визит на несколько минут опередил мой – я собирался звонить вам на службу. Этим утром мы обнаружили находку! Риммочка, покажи пожалуйста!

Жена профессора протянула связку из трёх ключей. Входная дверь квартиры была двойной. Первая, оббитая дерматином, закрывалась двумя замками. Небольшой плоский ключ и второй – цилиндрический, довольно массивный, точно подошли как раз к ним. Во вторую, внутреннюю дверь, врезан один замок. Более тонкий и длинный цилиндрический ключ легко его открыл.

– Вот-вот! – Профессор с любопытством смотрел на манипуляции капитана. Чудесная работа! На ключи эти не наши!

– Я понял. – Антон разглядывал проволочное кольцо, на которое нанизывалась связка. – Где вы их нашли?

Все трое перешли в спальню, и жена профессора показала:

– Вот здесь, под кроватью, у самой ножки.