Ночные услады

Филипп вошел в отведенную ему комнату другим путем, перейдя в башню из дома, где жила сейчас леди Равенна. Сбросив верхнюю тунику, он стоял посреди комнаты, величественный и мощный, расставив ноги и подбоченясь. Служанки, посланные леди Равенной в его распоряжение, наполняли ванну, то и дело бросая на Филиппа быстрые взгляды. Ванна была полна до краев, но девицы уходить не собирались.

Филипп нахмурился. Очевидно, леди Равенна распорядилась, чтобы девушки оставались с ним и во время купания. Чертовски предусмотрительно с ее стороны, но беда в том, что не они были у него на уме. Обещание чарующих льдисто-голубых глаз крепко запало ему в душу, и эти жеманные дурочки при всей своей юной прелести не могли заменить ту, что поклялась перед Богом, признав его своим господином. Хотя дикарки, обещанной ему на заклание, пока не было видно, Филипп отослал девиц прочь.

Словно могучий олень, почуявший запах самки, Филипп потянул носом воздух. Инстинкт должен был подсказать ему, где скрывается его Эльвина. Взгляд его упал на большой сундук, наполовину скрытый изъеденным молью гобеленом. Филипп пересек комнату и откинул крышку.

Эльвина вскрикнула, зажмурившись от яркого света, но, узнав того, кто открыл ее темницу, облегченно вздохнула и улыбнулась.

— Я боялась, что леди Равенна прознала о моих планах, — призналась Эльвина, взяв протянутую им руку.

Ладонь его оказалась мозолистой и шершавой, но он держал девушку крепко и нежно. После того как Эльвина выбралась из сундука, Филипп не сразу выпустил ее руку. Она стояла перед ним, едва дыша.

— Леди Равенну стоит бояться? — с любопытством спросил он.

— Да, если ей не угодишь. Леди Равенна разгневается, узнав, что сюрприза не получилось. Она с радостью превратила бы меня в свою рабыню, если бы могла.

— И ты предпочла сделать меня своим господином вместо того, чтобы назвать ее своей госпожой? Не странен ли твой выбор: ведь тебя любезно приняли в этом замке, дали кров и пищу, а также позаботились о твоей больной спутнице.

Филипп медленно водил кончиком пальца по тыльной стороне ее ладони, вычерчивая какой-то загадочный узор. Эльвина смотрела на него без тени смущения или страха.

— Я оплатила свое содержание и теперь плачу за Тильду, отдавая все, что у меня есть. Думаю, такую плату не назовешь скудной.

— Да, — согласился Филипп, — и если твои слова — правда, ты платишь слишком высокую цену. Я не привык брать девственниц, как не привык пользоваться отчаянным положением людей. Я готов освободить тебя от твоей клятвы и оставить нетронутой. И ты поступишь мудро, приняв мое предложение.

Однако Филипп продолжал гладить ее щеку, и Эльвине доставляла удовольствие эта ласка. Теплый конский запах, запах кожи и мужского пота щекотали ее ноздри, производя на нее странное впечатление. Этот мужчина со своим запахом обладал волшебной силой, противостоять которой она не могла. Пальцы Эльвины сами потянулись вверх, она коснулась жестких волос, покрывавших его бронзовую грудь, и необычная истома охватила ее. Ноги у Эльвины подкашивались, ей хотелось быть ближе к Филиппу. Она с трудом вникала в смысл его слов, но он поднял слишком серьезную тему, чтобы уклониться от ответа.

— Нет. — Эльвина покачала головой. — Вы сказали, что заберете меня отсюда. Здесь прячется зло, я чую его, и вскоре это зло поработит все и вся в этом проклятом месте. — Заметив, что Филипп скептически прищурился, Эльвина нахмурилась. — Не смотрите на меня так, я не могу сказать вам, откуда мне это известно, но зло существует, и оно где-то рядом. Вы предлагаете мне свою защиту и место для Тильды. Лучшего выбора у меня нет, и я оплачу вам сполна то, что вы для меня сделаете. Я знаю, что опыта у меня нет, но я быстро всему научусь.

Рука, так нежно гладившая ее по щеке, вдруг сжала подбородок сильно и грубо.

— Если ты хочешь научиться ремеслу шлюхи, я обучу тебя. Я научу тебя всему и даже большему, чем требует эта профессия, но ты будешь моей шлюхой, а не чьей-то еще. Так что советую тебе все хорошенько взвесить, прежде чем согласиться платить такую цену за мое покровительство.

— Я буду вашей шлюхой, милорд, но ни один мужчина не будет моим господином.

Филипп почувствовал уважение к девушке, сказавшей это так просто, без слез и истерик. Эльвина все взвесила. Она знала, о чем говорит. Филипп кивнул.

— Хорошо. Я не стану спорить с твоим решением, потому что оно мне выгодно. Я не знаю красивых слов, коими ублажают придворных красоток, и не питаю склонности к шлюхам, услугами которых пользуются мои люди. А девушка столь редкой красоты, как ты, редко встречается на пути у мужчины. Но не думай, что твои обязанности будут легкими.