Ноги из глины

Впрочем, это были опасные мысли, и Ваймс об этом знал. Подобные мысли лезут в голову стражника всякий раз, когда погоня уже завершена. Всякий раз, после того как ты столкнулся с преступником лицом к лицу, посмотрел ему в глаза в тот краткий миг, что отделяет преступление от наказания.

Однако любое преступление может стать последней каплей, и стражник перестанет быть стражником и снова превратится в нормального человека… И вдруг поймет, что щелчок арбалетной тетивы или свист меча могут сделать мир чище.

Нет, так думать нельзя, даже о вампирах. Да, они отнимают жизни у других людей, считая, что жизнью больше, жизнью меньше – это неважно. Но мы-то у них что можем отнять?

И все равно так думать нельзя, потому что ты получил меч и значок и стал совсем другим, а значит, и твое мышление должно стать совсем другим.

Только преступления могут совершаться во тьме, но наказание должно вершиться на свету. В этом и состоит работа стражника, как говорит Моркоу. Зажечь свечу в темноте.

Он нащупал сигару. Теперь его руки автоматически искали спички.

Вдоль стен, на книжных полках, стояли огромные тома. Тусклый свет выхватывал из тьмы позолоченные буквы и кожаные корешки. Вот они все, родословные, книги по гербам, многовековая подшивка «Кто Есть Кто», городские регистры. Знания, безусловно, возвышают, но иногда их используют, чтобы принижать.

Спичек не было…

В пыльной тишине Геральдической палаты Ваймс протянул руку, взял канделябр и прикурил от него сигару.

С наслаждением затянулся и еще раз задумчиво оглядел книги, продолжая держать в руке канделябр. Свечи мерцали и потрескивали.

Часы аритмично тикали. Наконец, когда они доковыляли до часа дня, Ваймс поднялся и вошел в Продолговатый кабинет.

– А, Ваймс, – подняв голову, сказал Витинари.

– Так точно, сэр.

Ваймсу удалось поспать несколько часов, и он даже предпринял попытку побриться.

Патриций переложил на столе пару бумажек.

– Кажется, прошлой ночью у вас выдалась довольно бурная ночь…

– Так точно, сэр.

Ваймс стоял весь внимание. Все люди в доспехах знают, как надо вести себя в подобных обстоятельствах. Прежде всего, следует смотреть прямо перед собой.

– Как вдруг выяснилось, у меня в камере сидит Дракон, Король Гербов, – сказал патриций.

– Так точно, сэр.

– Я прочел твой рапорт, и доказательства показались мне весьма и весьма шаткими.

– Сэр?

– Один из твоих свидетелей даже не подходит под категорию живых.

– Так точно, сэр. Как, впрочем, и обвиняемый, сэр. С технической точки зрения.

– Однако обвиняемый – важная общественная фигура. Авторитет.

– Так точно, сэр.

Лорд Витинари порылся в бумагах на столе. Один из листков выглядел так, будто пальцы, которые его держали, были все в саже.

– Похоже также, я должен похвалить тебя, командор.

– Сэр?

– Геральдисты Королевской геральдической палаты, или, по крайней мере, того, что от нее осталось, прислали мне благодарственную записку, в которой описывается, как отважно ты вел себя прошлой ночью.

– Сэр?

– Выпустил всех геральдических животных из загонов, поднял тревогу и так далее. Поистине великий и мужественный человек – так тебя назвали. Я так понимаю, многие из животных нашли временный приют в твоем доме?

– Так точно, сэр. Я не мог бросить их на погибель, сэр. У нас хватает пустующих загонов, а Кейт и Родерик прекрасно устроились в озере. Кажется, Сибилла им понравилась, сэр.

Лорд Витинари кашлянул. Потом какое-то время смотрел в потолок.

– Итак, ты помогал бороться с пожаром…

– Так точно, сэр. Это был мой гражданский долг, сэр.

– А пожар, насколько я понял, начался от свечи, которая, вероятно, упала в результате твоей борьбы с Драконом, Королем Гербов.

– Я тоже так думаю, сэр.

– И так же, похоже, думают геральдисты.

– А кто-нибудь сообщил о случившемся Дракону, Королю Гербов? – невинно поинтересовался Ваймс.

– Да.

– И как он перенес известие?

– Очень долго и громко вопил, Ваймс. Душераздирающе, как мне описали. И отпустил массу угроз. В твой адрес почему-то.

– Я попробую включить встречу с ним в свое занятое расписание, сэр.

– Дзынь-дзынь, дзынь-подзынь! – пропел тонкий и звонкий голосочек.

Ваймс хлопнул по карману.

Некоторое время лорд Витинари молча постукивал пальцами по столу.

– Там содержалось множество старинных манускриптов. Которым не было цены, как мне сказали.

– Так точно, сэр. Я видел некоторые. Цены на них не стояло.

– Командор, ты, вероятно, не понимаешь меня.

– Возможно, сэр.

– Записи, касающиеся многих известных и древних семейств, обратились в дым, командор. Конечно, геральдисты сделают все возможное; кроме того, некоторые семьи ведут собственные записи, но, насколько я понимаю, многое уже не подлежит восстановлению. Исключительно неприятный пожар. Ты улыбаешься, командор?

– Вам показалось, сэр. Вероятно, свет так упал.

– Командор, я всегда догадывался, что ты недолюбливаешь… гм, историю.

– Сэр?

– Несмотря на то что зачастую сам творишь ее.

– Сэр?

– Это ли не то, что порой называют зеном?

– Сэр?

– Кажется, за те несколько дней, пока я был не у дел, ты умудрился настроить против себя всех более-менее важных людей в городе.

– Сэр.