Ноги от ушей, или Бойся меня. Я могу многое!

— Спиртное — вот причина, — простонала я. — Ярослав, мне вкололи снотворное. Я хочу спать. Оставь меня, пожалуйста.

Когда муж ушел, я закрыла глаза, с тоской думая, как же мне все надоело... Опостылевший муж... Рублевка с пафосными ресторанами и бутиками... Проклятая жизнь за высоким забором с колючей проволокой под напряжением... И вечный страх обитателей Рублевки: прослыть неудачником... Тут каждый кичится богатством как может. Постоянные многочасовые пробки из-за того, что по Рублевке едет очередная политическая шишка и поэтому перекрывают шоссе. Пробки могут тянуться до глубокой ночи. Рублевский лес... В нем гуляют не интересные зверюшки, а ребята в камуфляже, вооруженные автоматами. Рядом с ними прогуливаются немецкие овчарки. Это наши охранники, которые даже в лесу несут службу.

Глава 11

 Рублевка — это своеобразное счастье в добровольном зоопарке... Это бренд состоятельности, миф о райской жизни. Рублевские мужчины, разъезжающие на «бентли» и оформляющие свои миллионы на подставных лиц... Их многочисленные любовницы, к которым они относятся как к куску мяса... Рублевские жены, постоянно посещающие швейцарские клиники в погоне за молодостью. Модные психоаналитики и вечный страх, что можно впасть в немилость и муж аннулирует твои кредитки. Эта вечная жизнь напоказ... Рублевские жены больше всего боятся лишиться дорогих машин, шмоток, элитных бутиков и бездонного кошелька. Некоторых женщин после развода лишают возможности видеть своих детей, и они даже не знают о их местонахождении. Рублевские мужья частенько оскорбляют, издеваются и бьют своих жен, ведь они не считают их за людей, потому что многие просто купили себе вторую половину, как покупают мебель! Постоянная тоска, безысходность... Даже если и радость, то искусственная... Неплохо живут только семьи, которые прошли вместе огонь, воду и медные трубы, то есть строили красивую роскошную жизнь вместе. В таких семьях женщины выходили замуж за бедных, но перспективных мужчин и делали долгий путь восхождения наверх вместе с ними.

Господи, а ведь для многих рублевские страдания смешны и омерзительны. Им никогда не понять, почему для жителей Рублевки финансы — смысл жизни. Им никогда не понять, почему многие рублевские дамы пьют успокоительные препараты пачками и нюхают кокаин. Нет ничего хуже растительной жизни. Многие просто выключены из социума. Все мы только и думаем о том, что ТАК ЖИТЬ НЕЛЬЗЯ, но уже не в состоянии хоть чтото изменить.

А сколько здесь суицидов, никто не поверит... Те, кого мужья отправили в отставку, травятся уксусной кислотой и различными лекарствами, вскрывают себе вены. Многие начинают заниматься шантажом. За несколько минут до прихода супруга напиваются снотворным и бросают пузырек на видном месте. Мужья тут же вызывают «скорую», а после выписки жены из больницы продолжают совместную жизнь с ощущением сильной вины. Кто-то презентует дорогое авто, кто-то бриллиантовое колье, чтобы уладить случившийся инцидент... Масса женщин добивается своего при помощи такой спекуляции.

Один бизнесмен так сильно погорел в кризис, что повесился из-за очень крупного долга на галстуке... Мужчины, занимающиеся политикой и бизнесом, вообще живут в вечном стрессе. У них чудовищные психологические нагрузки. Для них смерть — это освобождение от проблем и покой. У них настолько сильная душевная боль, что они не боятся смерти.

Проснувшись, я вновь увидела рядом с собой Нину.

— Я долго проспала?

— Почти сутки.

— Ничего себе. А где твой отец?

— Уехал на работу. Завтра мне придется пойти в школу. Сегодня появились гувернантки.

Я заметила, что лежу на кровати. Мой супруг перенес меня в мою спальню.

— Как только тебе станет лучше, убегай, — наклонилась ко мне Нина. — Если останешься, отец забьет тебя насмерть или сделает инвалидом. Тогда ты точно не уйдешь. У него к тебе какое-то болезненное пристрастие.

Нина замолчала, а я подумала: как же она права. У Ярослава действительно какая-то патологическая любовь, и это видит даже ребенок. Ему нравится делать мне больно. Все эти годы я живу в страхе, что он когда-нибудь меня убьет. Чтобы остаться живой, мне необходимо освободиться от диктата мужа. Тогда у меня появится хоть малейшая возможность почувствовать себя женщиной... С годами он становится все более жестоким и изощренным. Нет ни жалости, ни сострадания. Как же тяжело быть игрушкой в руках циничного и влиятельного мужчины... Все эти годы он требует от меня подчинения. Проклятая фраза: «Я мужчина, и значит, ты должна меня слушаться», больно режет слух. Как же я ненавижу эту жизнь — жизнь под тотальным контролем... Муж считает, что садизм — это нормально. Он имеет полное право меня подавлять, ведь мужчина от природы сильнее.

Болезненная ревность, из-за которой супруг может превратить мою жизнь в ад... Ярослав — образец ревнивца, клинический случай. Я живу как в тюрьме.