Ноготки

Я стояла под лестницей, почти не дыша, переваривая странный разговор Натальи с неизвестным собеседником. Или собеседницей – пронеслось в моей голове. Под ложечкой как-то нехорошо засосало. Шум и возня за дверью спугнули Наталью, и, сказав в трубку «отбой», она ретировалась с площадки. Я шмыгнула в темный угол под лестницей, дождалась, когда все поднимутся и уже следом за всеми прошла к дверям нашей комнаты.

***

Новость о гибели Макса я узнала, наверно, самой последней. В тот день мне пришлось дольше обычного задержаться у подполковника дома. Приехала Дарья Петровна и мы, после занятий с Викой, все вместе чаевничали в их уютной кухне. Уже стало темнеть, а машины все не было.

– Может опять срочно в район вызвали, – Даша, жена Петровича взяла телефон и набрала номер мужа. Я слышала долгие гудки, наконец, трубку взяли. Лицо ее приняло озабоченное выражение.

– Сказал, задержится допоздна, – объявила она.

– Придется на попутке, – вздохнула я. – Автобус уже ушел.

– А, может, останешься, Белла? Места хватит.

– Спасибо Даша. Но вы знаете порядки.

До поселения добиралась час с лишним – долго ждала попутку на выезде из села. Мне сразу показалось, что девчонки какие-то напряженные.

– Что случилось? – обведя взглядом всех по очереди, спросила я.

– Макса убили! – Маринка округлила глаза. Она всегда так делала, в минуты наибольшего накала собственных чувств и эмоций.

– Как убили?

– Заточкой в сердце, – Алевтина чертыхнулась, уколов палец иголкой, которой она штопала носок. Пальцы старшей мелко дрожали.

Ритка сидела в углу кровати, обняв коленки руками. Взгляд ее светлых глаз смотрел в пустоту.

Наталья читала книгу. На обложке, серебристым тиснением, красовалось: «Терминатор».

– Там толком еще ничего неизвестно, – Алевтина откусила нитку зубами и разгладила свое шитье. – Его бригада сегодня вернулась с лесозаготовок, и Петрович распорядился три дня выходных выделить мужикам. Макс ушел в магаз, пожрать купить и не вернулся. Его продавщица нашла.

– Господи, кто же его? – я села на стул. В голове не укладывалось, что здесь могло произойти подобное.

– Тут главный вопрос стоит «за что?», – снова ответила старшая. – Узнаешь мотив, узнаешь кто и убийца.

– Это Ирка, сука, – Ритка озвучила свою версию. – Чует моя душа, что эта падла способна на такое!

– Ритка, окстись, – Алевтина перекрестилась. – Где Ирка и где мы.

Наша жирафа промолчала. Но я видела по глазам, что мнения своего она не поменяла.

– Представляю, что теперь будет! – Марина закатила глаза.

– Да, Петровичу теперь будет не сладко. Только недавно хвастался образцовой показательностью и тут – бац! Жмур на территории, – Ритка вытянулась на кровати и отвернулась к стене.

– Теперь все свиданки точно в ближайший месяц накроются. И выход за периметр, – хрустя крекером и прихлебывая его чаем из кружки с золотистой надписью «Аля» произнесла старшая.

– Как ты можешь думать о каких-то свиданиях, – зло бросила я ей. – Человека убили. И убийца где-то среди нас!

– Не факт, – Алевтина продолжала хрустеть печеньем. – Могли и из-за периметра. Охрана сама знаешь у нас какая. Не колония, а прям курорт.

– Это-то да, – пришлось согласиться мне с ней.

Алевтина оказалась права. На следующий же день в поселение прибыла группа следователей криминалистов. Начались массовые обыски. Все кругом только и шептались об этом вопиющем случае, выдвигая разные версии. Говорили даже, что парень сам покончил с собой.

О занятиях с Викой пришлось на какое-то время забыть и вернуться в теплицу.

***

Наконец-то и в наши края пришла долгожданная весна. Если честно, я никогда не видела такой весны, без слякоти, ледяных дождей и пронизывающего ветра. Еще в конце апреля снег так и лежал на земле, тихонько и неторопливо подтаиваемый днем солнцем и застывающий до ледяной корки за ночь.

В колонии постепенно все пришло в норму, вернувшись на круги своя. Следователи уехали, так и не найдя убийцу. Народ потихоньку забывал о случившемся: своих проблем и забот хватало с лихвой. И только я, каждый вечер, засыпая, все думала о бедном парне. Мне стало казаться, что если бы я тогда его не отшила, возможно, все сложилось иначе, и он был бы жив, и даже поделилась этими мыслями с Алевтиной.

– Еще заикнешься об этом, – услышала я довольно грубый ответ старшей, – нажалуюсь Петровичу. Он тебя быстро к психологу определит. Так что давай заканчивай мне такие разговоры. Я, конечно, понимаю, – чуть смягчила она тон. – Ты натура впечатлительная, все же писательница. Но не до такой же степени – обвинять себя в том, чего и в помине нет. Так и до психушки недалеко. А тебе еще с дочкой встретиться надо. И бывшего своего за яйца подвесить, – добавила она.

Пришлось прислушаться к ее словам, тем более что мозгом я абсолютно была с ней согласна. Смерть Макса потрясла меня не на шутку, вытеснив из души равнодушие и мне стало страшно, случись что со мной и я больше никогда не смогу увидеть свою дочку.