Ногти (сборник)

— Угу, — деловито сказал Борзов, — если не затруднит, голубушка, покажитесь нам полностью… — Пока Лариса Васильевна мешкала с пуговицами, Борзов говорил: — Хочу заметить характерную деталь. Чрезмерное подчеркнутое смущение часто идет не от естественного веления души, а от желания специально акцентировать внимание врача на целомудрии его подопечной. Впрочем, вас может осмотреть, раз уж вы так стесняетесь меня, Анна Гавриловна — блестящий специалист в области палеовенерологии, автор нашумевшей книги «Воспаление любви, или Причины бесплодия Маргариты Наваррской». Всем известно, что версию о сужении маточных труб королевы вплоть до полного сращения подтвердила эксгумация. Словом, Анна Гавриловна — ученый, которому стоит довериться, — с жаром заключил Борзов.

— Конечно же, мне все равно, — поспешно сказала Лариса Васильевна. — Куда сложить одежду?

* * *

— Что-то серьезное? — Лариса Васильевна от волнения вся покрылась мурашками.

— Как любил повторять мой покойный учитель, — нравоучительно произнес Борзов, — в больнице не говорят о здоровье. Решающее слово за анализами, то есть за Сергеем Модестовичем. Тоже, смею вас уверить, интереснейшая личность наш Сергей Модестович… — Борзов с фонариком копошился между ног Ларисы Васильевны. — Потомственный дворянин, кадетский корпус, красавец офицер, соблазнитель, дуэлянт… Однажды, отлучившись с маневров, находит приют в краковском борделе. Юные прелестницы, вино и прочие удовольствия — и все бы хорошо, но спустя три дня обнаружилась дурная болезня. — Борзов лукаво глянул на Ларису Васильевну. — Так состоялось наше знакомство. Я излечиваю гусара, напутствую и прощаюсь… — Борзов выдержал театральную паузу. — Минула неделя, приходит мой Сергей Модестович в слезах и сообщает, что подал в отставку и желает работать со мной плечом к плечу. И вот уж скоро семьдесят лет как Сергей Модестович беззаветно отдает все силы благородному делу борьбы с венерическими хворями… — За ширмой послышался шорох, визгнул стул и звякнуло что-то металлическое. — Сергей Модестович, просим вас, — Борзов подмигнул Ларисе Васильевне, — стесняется, как мальчишка… Сергей Модестович, просим!

Анна Гавриловна, до этого строчившая за Борзовым, отложила перо и зааплодировала. Из-за ширмы выпорхнул Сергей Модестович в гусарском мундирчике. Покрасовавшись перед Ларисой Васильевной, он гусиным шагом скрылся за ширмой.

Борзов выключил фонарик и отчетливо продиктовал Анне Гавриловне:

— Она побледнела, и крупные капли пота выступили у нее на лице: «Доктор, неужели сифилис? Но откуда?!»

У Ларисы Васильевны подломились ноги.

— Я не ослышалась, вы сказали «сифилис»?!

— Никаких сомнений, — сверкнул стеклами Борзов, — результаты анализов следует ожидать резко положительными.

Анна Гавриловна презрительно скривилась с видом: «Я так и знала», — а Борзов, напротив, спросил с утрированным участием:

— Ну-с, голубушка, поведайте, что за негодяй коснулся вашего… м-м-м… девичества? — и более тихим голосом пояснил внимающей Анне Гавриловне: — Спрашивать надо, соблюдая необходимые такт и осторожность, дабы неловкой фразой не оскорбить, не унизить страждущего, — и у той брезгливое выражение лица в ту же секунду сменилось сочувственной гримасой.

Лариса Васильевна подумала, что нуждается в нашатыре.

— Мнухин Андрей Андреевич, — прошептала она.

— Какой контакт между вами происходил? — настойчиво спросил Борзов.

— Что за наказание! — Лариса Васильевна горестно всплеснула руками.

— Вот уже и неудовольствие выказываем. — Всякое сочувствие покинуло гнусавую Анну Гавриловну. — Думаете, профессор интересуется из праздного любопытства?.. Профессора интересует, как именно вы были близки!

— Орально, — мышиным шепотом созналась Лариса Васильевна, — но меня вынудили, угрожали уволить…

— Слышать не желаю! — Анна Гавриловна демонстративно заткнула уши. — Вы пытаетесь укрыться под маской порядочной женщины, но по существу являетесь типичным примером аморального человека! В состоянии опьянения — не отпирайтесь! — вы не побрезговали вкусить запретного плода, а придя в себя после пьяного угара, намереваетесь оправдаться мнимым насилием над подвыпившей женщиной!

Борзов страдальчески поднял брови:

— Сергей Модестович, не сочтите за труд, разыщите Мнухина. Он нуждается в немедленном осмотре!

Сергей Модестович, как истукан стоявший за ширмой, ретиво полетел исполнять веление Борзова.

В кабинете повисла тягостная пауза. Борзов ходил взад-вперед и теребил ус.