Ногтями по стенам

Константин Волкичевский Ногтями по стенам

Видел лес много

смертей. Шепчет листвой о

них – но все глухи.

Безглазым лицом

плачет небо. Ночью бог

вырвал все звёзды.

Нож. Лик убийцы.

Застыл размытый стоп-кадр

в зрачке мертвеца.

Сидит за окном

мышь летучая хищно

размером с лошадь.

В пальцах костлявых

смычок. Скрипач вышел на

бис с того света.

Ремни не порвать.

Коса маятника всe

ниже и ниже.

Лицо из стены

стонет в муках: «Уходи,

или примкнeшь к нам!»

Закат мира. Древ

алых кроны. Листопад

радиации.

За лазаретом

яма. Фельдшер бессилен —

брат идёт к брату.

В сети катакомб

эхо плача. Скрип ногтей

в закрытом гробу.

Смеюсь последним

в петле. Меня – за ногу,

вас же – за шеи.

Путь в солончаках

проложен по лохмотьям

и хрупким костям.

Когда гарь фабрик

затмит небо, на троне

задохнeтся бог.

Кости в подвале

таверны – вот где стелет

трактирщик гостям.

Улыбка в ночи.

Незваный гость. Полон рот

краденых зубов.

Деревьев вокруг

нет, но слышу вдруг: ветки ль

в окно мне стучат?

Восходит луна.

Стопа в плену между скал.

Я слышу прилив.

К двери чулана

льнeт дитя, зная: скоро

друг выйдет играть.

Подушку прижал

к лицу супруги. Скоро

спокойно вздохну.

В склепе подводном,

дней закат ожидая,

грезит мёртвый бог.

Наркоз, яркий свет.

Маски без лиц, без сердец

лечат от жизни.

«Найду ль я покой?

Дай ответ мне, о ворон!»

Увы – «Никогда».

Не видно ни зги.

Просыпаюсь. Крик глохнет

под толщей земли.

Пропало с поля

тыкв пугало. С ним – серп и

фермера семья.

Крови капели

вторит плач. Безутешно

дитя среди тел.

Бугрится земля

сетью вен, вскормив дивный

цветок из плоти.

Смог небо душит.

Тлеют души, как уголь,

в печах заводских.

Алый на белом.

Нож в тонких руках – рано

пришлось овдоветь.

На дне реки – крыс

кости и трупы детей.

Флейтист взял своe.

Сколь живы черты!

Тихий стук. Бьются сердца

фигур восковых.

В ней мeртв человек —

лишь страстью движим тела

разбитый фарфор.

«Одиноко», – губ

бледных зов бессловесный

с болотного дна.

Ножа взмах. Затих

детский плач. Кровь на чeрной

козы копытах.

Мор. Страх. Трупов смрад.

Закат века людей. Крыс

черёд править бал.

Утих мерный скрип

с ударом оземь глухим —

удавка сгнила.

Снег. Мрамор плоти.

Ждeт весны алый иней —

ручьeм крови стать.

Где суженый мой?

Уж который год жду я

под мутной водой.

Ждать стук человек

последний не стал. Выстрел

не слышал никто.

Полвека пью грязь,

ловлю крыс. Вы забыли

меня. Я вас – нет.

Надписи вижу

наоборот. Злорадный

взгляд отраженья.

Сетей полог. Шум

жвал и лап. Треск коконов.

Пища потомству.

Чердак. Звон цепей.

Тайна семьи. Голоден

отпрыск ущербный.

Сжав пентаграмму,

ждёт родов мать. Рогами

сын выйдет в отца.

Гладит живот. Крест

в руке перевeрнут. Ждeт

в чреве Мессия.

Молитву прочeл —

дочь плачет гноем. Шея

под странным углом.

Талая кровь. Из

холодильника стоны

пропавших детей.

Взгляд отвeл – и вот

твари из камня, щеря

клыки, смотрят вслед.

Скелет в шкафу у

каждой есть дамы. В её —

бывшего мужа.

Луна. Вой. Струны

слюны. Хруст – вывернулись

назад колени.