Ноябрьский триллер

— Не хочу. Дай выпить. Голова трещит.

Зная, что с алкоголиками лучше не спорить, Наталья послушно направилась к бару и налила немного виски.

— Больше лей. Чего жалеешь, не твое ведь. — Вика вымученно улыбнулась. Выглядела она ужасно: серо-буро-малиновое месиво косметики, опухшие красноватые веки и искусанные в кровь губы — ни дать ни взять вурдалак (или вурдалачиха?). — Ты как думаешь, Линку я убила, да? — вдруг спросила она, протягивая руку за стаканом.

Наталья заметила, как сильно дрожит ее рука.

— Нет, конечно, — нарочито бодро ответила она.

— Врешь. Думаешь, что я. Или во всяком случае сомневаешься.

— Да нет же, — пыталась защититься Наташа.

— А я вот сомневаюсь. Хочешь честно?

— Давай. — Наталья опасливо покосилась на Вику, жадно заглатывающую маслянистую жидкость цвета крепкого чая.

— Я не помню. То есть помню только с того момента, как очнулась на полу с лезвием в руке. Всё! — зло сказала она, протягивая пустой стакан обратно. — Еще давай.

— Нет! Хватит. Спи теперь. Утром начнутся допросы, ты должна быть в форме.

— А-а, полный дом милиции нагнали, и теперь она меня бережет в буквальном смысле слова? Пиноккио с мамулей Линку угробили. Помяни мое слово — они. А я — подсадная утка. Все было задумано и отрепетировано. Леня сразу заподозрил, что это приглашение после четырех лет глухого молчания дурно пахнет. Вспомнила о нас подруженька! С чего бы, а? Не нужны, не нужны были — и вдруг понадобились. Муженек все затеял, спланировал, Линка, дуреха, клюнула. А меня теперь торжественно посадят. Под фанфары.

— Глупости плетешь. Зачем ему Лину убивать, если он мог просто развестись с ней?

— Жадность сгубила. По закону при разводе и ей кое-что от его жирного куска полагалось. А затраты на похороны минимальные. И адье, девочка! Мы разошлись, как в море корабли.

— Не верю. Шито белыми нитками. Дешево.

— Ты забываешь, милая, о банальной истине: все гениальное — просто.

— Однако не все простое — гениально. Спать давай, утром нам достанется по первое число. Кроме милиционеров в штатском и полковника, привезли какую-то мадмуазель неопределенного возраста в потертых джинсах и растянутом свитере. Она ходит за полковником по пятам и молчит, а у самой ушки на макушке. Так что надейся на лучшее, но готовься к худшему.

— То, что начнут именно с меня, — козе понятно. Я в этом змеином клубке — самая неблагонадежная.

— Не ты, а мы, — рассудительно заметила Наталья, раздеваясь. — Спокойной ночи.

— Издеваешься? — простонала Вика, натягивая одеяло на нос.

— И не думала. Еще неизвестно, по чью душу протрубят фанфары, которых ты так боишься. — Наталья помолчала и добавила: — Вик, а Вик? А это, правда, не ты?

Ответа не последовало, Вика спала. Или делала вид, что спит?

Глава одиннадцатая

«ИХ В ЖИВЫХ ОСТАЛОСЬ ТОЛЬКО СЕМЕРО...»

Ночью ударил мороз. И разрисовал окна палаццо затейливой хрустальной вязью.

Ольгу разместили в крошечной комнатке, располагавшейся под лестницей и изначально предназначавшейся для прислуги. Она честно пыталась уснуть. Попытка не удалась, мысли, вертевшиеся вокруг происшедшего, не давали покоя. Кутерьма, возникшая в голове из десятка гипотез и догадок, не подкрепленных достоверной информацией, будоражила мозг и просто мешала спать. Дважды звонил мобильник: тоскующий в компании кота Олежка проверял Ольгу. Ей было лестно и смешно, потому ворчала она, скорее, для порядка, чем от раздражения.

Забрезжило утро, а Ольга так и не сомкнула глаз. Шаг за шагом она отслеживала информацию, полученную по приезде в резиденцию Фандотти.

Войдя в зал для приемов, Ольга мысленно сфотографировала присутствующих. Теперь, тщательно покопавшись в памяти, отметила семерых, показавшихся ей наиболее любопытными: мать Массимо Фандотти — надменная синьора Луиза, его сестра Джина Бардини, худая носатая дама по имени Милена Валито, ее не на шутку перепуганный муж, отчаянно нервничавшая Наталья Погодина, в прошлом подруга покойной, молодой человек с богемным хвостом, как у Олежки (только Олегу хвост шел, а этого делал похожим на осла из «Бременских музыкантов»), и главная подозреваемая — писательница Виктория Трамм (вероятно, псевдоним). Последней в зале не было, но по разговорам ребят из милиции Ольга имела исчерпывающую информацию о происшедшем, и эта, мягко говоря, странноватая тетка якобы являлась главной виновницей жуткого происшествия в доме Фандотти. Подумать имелось над чем.

Труп Лины Фандотти отправили на вскрытие, на этой процедуре настоял полковник милиции Дубовой, старинный приятель Ольги. Семейство Фандотти во главе с престарелой мамашей сопротивлялось до последнего. Тогда Стасу — Дубового звали Станиславом Викторовичем — пришлось повысить голос, разъясняя издерганным родственникам, что гипотеза самоубийства при помощи опасной бритвы нуждается в проверке, так как незначительное количество крови в ванне свидетельствует о том, что Лина умерла отнюдь не от потери крови, а от чего-то другого. А вот от чего, следует проверить — в общем, без вскрытия и заключения патологоанатома не обойтись.