— Мы думаем только своими членами, — ни хрена не ответил он, продолжая нагло ухмыляться. — Ты думаешь я вру тебе? Я продал Сиенну ещё в четырнадцать… — не дав ему договорить, я резко метнул кулаком снизу вверх, и он отлетел назад.
Резко подорвавшись с небольшого столика, что он с грохотом упал, встал коленом на диван и ударил его ещё раз, отправив в небольшое путешествие под названием нокаут. Тяжело дыша, занёс ещё раз кулак над ним, но остановился. Я могу убить, и прекрасно это понимал. В моих руках слишком много силы, а адреналин буквально распирал меня изнутри, придавая ускорения и неимоверной энергии. Отбросив эту тушу от себя, встал и оглянулся. Дюк ещё спал, повсюду были бутылки, мусор и где-то валялись пакетики с дурью. Зашёл в подобие кухни и в мусорном ведре заметил шприцы.
Достал телефон из кармана и набрал Глена.
— Привет, сынок. Ты обычно не звонишь, значит могу сделать вывод, что дело серьёзное, — тут же ответил Глен и я нервно усмехнулся.
— Именно. Скажи, а за убийство двух мудаков, которые зря только поглощают кислород, толкают дурь, калечат девушек и вообще бесят меня, мне много дадут? — задал в лоб волнующий меня вопрос.
Глен тихо чертыхнулся и с напряжением в голосе ответил:
— Сынок, такой вопрос лучше не задавать копу на службе и по телефону. Много.
Сжал челюсти и подошёл к спящему Дюку. Присев на корточки залез в его карман и нащупал пакетики с кокаином, травой и какие-то таблетки.
— А если я их сильно покалечу?! — не сдавался я, теперь подойдя к Вилмару, чтобы проверить его запасы. Тоже парочка разной дряни нашлось.
— Я тебя плохо слышу, — наигранно громко произнёс он, вызвав у меня подобие улыбки. — Алло! Ты пропадаешь!
— Ладно. А если я их уже покалечил?! Но они дышат. Пока во всяком случае, — зашёл с другой стороны, продолжая думать, что мне с ними делать.
— Что-то связь барахлит, — выдал Глен, начав дуть в трубку.
Покачал головой и вдруг осознал, что пожалел о том, что в своё время уже поставил Глена в неудобное положение с заметанием следов после избиения Конора. Вот сейчас я бы не отказался оторваться на полную катушку, зная о возможностях Глена, но я уже использовал кредит его доверия и больше не хотел подставлять его.
— Я тебя понял. Тогда пришли кого-нибудь на адрес Сиенны. Здесь два спящих уродца, у которых полные карманы разного дерьма, которое они толкают и губят жизни других людей.
— Вот теперь я тебя хорошо слышу, — довольно произнёс Глен, и я рассмеялся, хотя на душе было неспокойно.
После слов Вилмара о том, что он продал свою дочь, мне хотелось разнести здесь всё к чёртовой матери, а его голову открутить и повесить на центральной площади. В задумчивости зашёл в комнату Сиенны. На матрасе заметил кровь и складной нож. Вновь стиснул челюсти.
— Всё, ребята уже едут. Тебе, по-хорошему, надо уезжать оттуда. Сейчас же, — вернул меня в реальность Глен и я, бросив последний взгляд на её комнату, вышел из дома.
— Ушёл. Ты сможешь сделать так, чтобы я их не видел и ничего о них не слышал хотя бы пару лет?! А лучше пару десятков, — спросил его, садясь в тачку.
— За незаконный оборот, хранение и распространение им могут дать от двух до пяти в зависимости от количества этого дерьма. Плюс если были судимости до этого и сможем доказать продажу несовершеннолетним, то удвоят срок. Я постараюсь, сынок, — задумчиво ответил Глен, пока я выезжал из гетто.
— Пожалуйста, Глен. Один из них отец Сиенны. Второй на днях за долги этого мудака разорвал уши Сиенны, чтобы толкнуть её серьги. Я правда держал себя в руках, но поверь уже пожалел, что однажды потратил свой лимит на безбашенные поступки, — с напором процедил, крепче сжав руль одной рукой и придерживая плечом трубку.
— Вот мудаки… — послышался рык Глена, и он откашлялся. — Я всё сделаю. Пару лет ты их точно не увидишь.
— Спасибо тебе.
— На здоровье. Как ваши тренировки? — с улыбкой в голосе поинтересовался он.
Я хмыкнул и откинул голову на подголовник.
— Так же, как и всё остальное. Непонятно.
Глен рассмеялся.
— Ты мастер делать из непонятного чёткую структуру. Так что давай, дерзай.
Попрощавшись с нашим ангелом-хранителем, в задумчивости ехал в сторону дома. Как-то странно всё получалось. Я привык жить только с Габи, зная всё о её характере и привычках. Теперь же за столь короткий срок нас стало вдвое больше, и я не понимал нравится мне это или… очень нравится.
Ни я, ни Габи раньше не приводили никого в квартиру и уж тем более не оставляли на ночёвку. Я прекрасно понимал, что моя сестра живет половой жизнью, но поставил ей условие никаких посторонних в нашем доме. Чтобы всё было справедливо сам тоже никого не приводил. Да и не хотелось, если честно. Не люблю я спать с кем-то в обнимку. Такое бывало только, когда я оставался на ночёвку с Пайпер, но после неё я завязал с этим. Однако, когда в моих объятиях оказалась Сиенна, да ещё плачущая и трясущаяся, то что-то во мне надломилось. А когда я обнаружил, совершенно случайно, что в первую ночь она спала без белья, то мне потребовалась вся моя воля и выдержка, чтобы не наброситься на неё подобно изголодавшемуся зверю.