– Ну… в общем, да. Да не дёргайся ты так, Лен. Никто твоего шефа не тронет – кому он нужен…
***
На обед они опаздывали и поэтому заехали в ресторанчик перекусить – это уже становилось доброй традицией. Серёга пытался разговорить девушку, но все её мысли были об Игоре, Ольге, Вике, Настёне и так по кругу.
– Ты о чём всё время думаешь? – обиделся, наконец, парень.
Ленка поковыряла вилкой в салате.
– О Насте. Что она помнит про маму?
– А ничего не помнит. Она с няньками сидела, мать почти и не видела.
– Да ну ладно! Четыре года – сознательный возраст, наверняка всё понимала. Я, например, свою первую больницу помню даже, а мне было годика полтора.
– Ты слишком к мал
– Да, ему не нравится… Знаешь, – не выдержала Ленка, так ей хотелось поделиться, – Настя тут, засыпая, мамой меня назвала…
У Серого округлились глаза, и девушка кивнула:
– Вот и я тоже… не знаю, что делать. Думала, так, в полусне… А вчера, когда с площадки шли – снова, да так, чтобы отец не слышал, на ушко. И ведь не будешь при нём нотацию ей читать – вот хитрюга! Не дай Бог при Игоре ляпнет!
– Ну, объяснишь тогда шефу, что ни при чём. Вику-то она мамой не назовёт, хоть на коленках проси.
– А представь, я уйду отсюда? Получится, сначала мать её бросила, теперь я? – Ленка смотрела на него несчастными глазами.
– Ну, выйди замуж за Гошу! – рассердился Серый. – Что ты можешь сделать? Объясни девчонке, чтобы глупости не болтала. Отругай.
– Если ещё раз скажет – конечно…
– Ну, слава-те Боже! А то я уж боялся, по первому варианту пойдёшь.
– Какому ещё варианту?
– Мелихова на себе женить.
К лицу девушки прилила краска.
– У тебя как с головой? – Ленка покрутила пальцем у виска.
– У меня – нормально, – вызывающе ответил Серый. – Это ты носишься юлой вокруг Насти с Игорёчком. Скоро они без тебя шага ступить не смогут.
– Это моя работа, Белозерцев! – в конец рассердилась девушка.
– Ага! А раздеваться перед Гошей – тоже твоя работа?
Она замерла на секунду, потом схватила стакан с соком и резким движением выплеснула его Серому в лицо. Ошеломлённый, парень какое-то время сидел с открытым ртом, потом, опомнившись, провел рукой по щеке – сок уже затекал ему за воротник.
– Охладился? – сухо спросила Ленка. – Ещё оскорбления будут?
– Нет… – обалдевший Белозерцев медленно качал головой. – Можешь считать до десяти. Я уже не встану.
***
У отца и дочери были такие одинаково надутые лица, что девушка чуть не рассмеялась. Игорь сидел у телевизора, Настя – у него на коленях, оба как по команде повернули головы на вошедших, и сразу же отвернулись.
– Привет, – робко произнесла Ленка.
– Снова пробки? – ехидно спросил Мелихов.
– Ага. Да ещё пообедали в городе… – объявил Белозерцев.
Игорь, кажется, собирался сказать что-то язвительное, но вдруг уставился на него:
– Это что?
Новую бежевую майку приятеля украшали ярко оранжевые пятна разного размера.
– Сок пролил, – буркнул парень.
– Мимо рта пронёс, что ли? По устам текло, в рот не попало?
– Вот-вот, – подтвердил Серый и отправился переодеваться.
– Исламбеков опаздывает? – поинтересовалась девушка как ни в чём ни бывало. – А, нет, ещё без пятнадцати…
Она тоже отправилась к себе, и вышла только, когда услыхала звонок – пришел спарринг-партнер. Исламбеков был ростом пониже Мелихова, но крепче и шире в плечах, с волосатыми, как у орангутанга, руками. В глазах боксёра читался настоящий боевой дух его народа. Ленка вспомнила, что Серый отзывался о Руслане, как о крутом, жёстком боксёре. Отлично! Это как раз то, что нужно сейчас Игорю.
Спортсмены пожали друг другу руки, причём Исламбеков приветствовал Мелихова с подчёркнутым уважением. Ленка напросилась посмотреть спарринг, и шеф, настроение у которого менялось не по дням, а по часам, милостиво согласился. После удачного спарринга с Зуевым уныние, кажется, оставило его – Игорь перешучивался с партнером, небрежно похлопывал его по плечу.
Потом все, в том числе Белозерцев, отправились в спортзал. Девушка немного задержалась, чтобы сообщить Насте про новую книжку, и поспешила следом за мужчинами.
Чемпион уже переоделся – как всегда, остался в одних боксёрских трусах, надел шлем, перчатки, Виктор засунул в рот обоим боксёрам по капе, и бой начался. Ленка сильно нервничала, словно это был не спарринг, а настоящее сражение. И то верно, Игорю приходилось тяжело. Девушка с болью смотрела на его голую, мускулистую спину, словно читая по ней всё его напряжение. Мелихов злился на самого себя – у него не получалось.
Ленка ничего не понимала в боксе, но видела – все атаки Дракона гасятся на корню. Исламбеков не давал подойти к себе, при этом сам несколько раз прошел защиту Игоря и нанес чувствительные удары в голову и корпус. Девушка не знала, какой силы эти удары, но всякий раз вздрагивала, почти физически ощущая боль, когда перчатка соперника со звоном касалась лица или тела Мелихова.
Виктор орал, давал советы. Но ничего не помогало. Наконец он свистнул – перерыв. Игорь буквально упал на канаты, отдыхая.