Нокаут на шестой минуте

— Вопросы, поставленные вами, будут рассмотрены, прошу вас изложить их в письменном виде и передать в канцелярию. Я вынесу их на обсуждение коллегии. Она состоится в сентябре, и там мы примем решение по вашему вопросу.

— Но мы не можем ждать до сентября! — воскликнула Марина. — Сейчас счет идет на часы. Через два-три дня будет уже поздно!

— Даже если коллегия состоится сегодня, хотя ближайшая намечена на первый четверг июня, мы все равно не сможем собрать кворум, необходимый для принятия столь важного решения.

— Но для разрушения города вы ухитрились его собрать?

— Да никто не собирался разрушать ваш город! Да, я знаю, произошла ошибка. Чисто механическая опечатка. Тогдашняя коллегия упустила ее из виду. И никто не думал трогать Москву. Наоборот, вся страна была воодушевлена тем, что через Московскую область, так тогда назывался квадрат АДТ-32-75, будет проходить важная часть строительства, его основное звено. Сам корт, конечно, повиснет над экватором, но космические «поезда» к нему пойдут по уплотненному графику. Где-то их надо будет собирать и разгонять. В Европе должны были быть смонтированы электромагнитные ускорители, сооружено депо для космических «поездов». Проект передали для проектирования в Систему-1. Сами понимаете, осилить такой объем работ не смогла бы даже армия чертежников, трудись они два столетия, не разгибаясь. И Система составила проект, увязала его к местности, произвела сотни миллиардов расчетов и выкладок, провела ряд дополнительных подготовительных мероприятий. Да вы знаете, что последние пятьдесят лет вся планета работает исключительно на проект Суперкорта.

— Но мы не просим вообще отменить стройку, — убеждал его Гурилин. — Надо просто пересмотреть проект…

— Да вы знаете, что значит «просто пересмотреть»? Это значит составить его заново. На это как минимум уйдет лет двадцать. И на эти годы придется заморозить все строительство, в которое вложены многомиллиардные капиталовложения и труд сотен тысяч наших соотечественников…

— Но ведь речь идет не о том, чтобы отменить стройку, а просто перенести ее, километров на тридцать-сорок…

Шамарин взглянул на него со скепсисом, с каким профессионал смотрит на дилетанта:

— Во-первых, линия магистрали должна быть идеально прямой. Никакие отклонения недопустимы. Построено уже двенадцать тысяч километров — и вдруг она вильнет в сторону… Но не это главное. Главное то, что все эти десятилетия Система-1 вела жилищное, культурно-бытовое и промышленное строительство с учетом маршрута прохождения стройки. Сдвинуть ее хотя бы на километр означает обречь на разрушение сотни тысяч зданий, дворцов, общежитий, заводов, где также живут и работают ваши соотечественники.

— Вы думаете, они поблагодарят вас за гибель одного из прекраснейших городов мира? — спросил Гурилин и направился к выходу.

На стартовой площадке их догнал Шамарин.

— Послушайте, — торопливо заговорил он, просунув голову в окошко турболета. — Не поймите меня превратно. Я тоже патриот, но что я могу сделать? Мы лишь контролирующая организация. Госплан повесил на нас эту стройку, не спрашивая нашего мнения. Но я вам подскажу два пути. Первый — обратиться в Общество охраны памятников культуры…

— Туда мы уже обращались…

— Вы, девушка, частное лицо, а товарищ — официальное. И потому к нему отнесутся с большим почтением. Общество имеет право наложить вето на любое строительство, если опасается повреждения исторических памятников. А второй путь — обратитесь в Главкосмоспроект. Они подадут в Госплан заявление о допущенной оплошности, а там примут решение о пересмотре проекта…

— Мне думается, первый путь короче, — заявил Андрон, взглянув на Марину. Она пожала плечами.

В вестибюле Общества, разместившегося в помпезном здании с завитушками на колоннах, было тихо и пустынно. Они долго бродили по просторным коридорам, которые были увешаны диаграммами, показывающими неуклонный из года в год рост членов Общества, собранных ими безвозмездных взносов, количества спасенных памятников, перспективных планов. Особенно Гурилина заинтересовали обязательства, в которых члены общества заявляли о намерении в грядущем пятилетии спасти от разрушения на 3,7 % больше памятников мировой культуры, нежели в прошлом. Марина заглядывала в пустые кабинеты и беспомощно разводила руками.

Когда загудел зуммер телефона, Гурилин сделал ей знак, чтобы она шла дальше, а сам остановился и нажал кнопку приема. На миниатюрном экране появилось лицо молодого человека.

— Доктор Уиллис Коннингам, — представился он. — Вы меня разыскивали?

— Да. Меня интересуют обстоятельства, при которых вами было проведено обследование тела девушки, найденного 13 мая в районе КГ-25.

— Утром, в 10.15, мы получили вызов. Звонила какая-то женщина. Сообщила, что прибоем к скалам вынесло труп. Мы выехали на место происшествия. Доставили тело в морг, произвели вскрытие и передали данные в Систему-1.

— На теле погибшей обнаружены какие-либо повреждения?

— Нет, ничего особенного. Сами посудите, месяц в море…

— Посторонние предметы, ну, кольца, брошки, бусы?..

— Нет. Разве что шнурочек…