Нокдаун 1941. Почему Сталин "проспал" удар?

Нападение СССР на Германию, весна 1942

Баерский, Власов, Малышкин, Поздняков (?)

С. Т. Койда

подполковник, командир 735-го СП 166-й сд (СибВО)

1947–1949, р-н Мюнхена, Западная зона оккупации

свобода, письменные показания по частной просьбе

РККА к войне не готова

Трухин

М. М. Самыгин

мл. лейтенант, начхим 436-го сп 155-й сд (ЗОВО)

1950-е годы, ФРГ или Цейлон

свобода, письменные показания по частной просьбе

Концентрация войск на границе, готовность к отражению удара

Георгиевский, Самутин

В. В. Поздняков

подполковник, начхим 67-го ск (ХВО— ЗОВО)

1973, Нью-Йорк

свобода, публикация в газете

Подготовка к нападению на Германию

Баерский(?), Власов(?), Малышкин, Меандров

Л. А. Самутин

мл. лейтенант, командир транспортной роты 238-госп 186-й сд (ПрибОВО)

1977–1979,Ленинград

свобода под наблюдением, мемуары по своей инициативе

Переезд на Запад, концентрация войск, подготовка к боевым действиям

Георгиевский, Самыгин

Очевидно, что картина, которую нарисовали власовцы, вопреки мнению О. В. Вишлева, выглядит достаточно эклектичной. Во-первых, из одиннадцати свидетельств только 5 сделаны в военный период между 22 июня 1941 г. и 9 мая 1945 г. Прочие относятся к довоенному или послевоенному времени. Из показаний пяти власовцев, сделанных в годы войны, в одном случае нет указаний на подготовку к нападению на Германию (Трухин),а в другом генерал ( Закутный) дал неопределенную оценку, фактически уклонившись от обсуждения темы. Во-вторых, из пяти сообщений, явно подтверждающих готовность СССР к нападению на Румынию или Германию (Власова, Баерского, Малышкина, Меандрова, Позднякова),только три сделаны в условной зависимости немецкого плена. И все пять расходятся в оценках вероятных сроков: неопределенны (Власов, Поздняков),осень 1941-го (Малышкин),август 1941-го — весна 1942-го (Баерский),весна 1942-го (Меандров).В-третьих, каждое из приведенных сообщений коррелируется с другими. Но ни одно не коррелируется более чем с четырьмя. Некоторые из заявлений (Койды, Самыгина, Трухина)можно рассматривать в качестве противоречащих другим. Трудно обвинить в умышленном лжесвидетельстве Георгиевского, Закутного, Трухина, Меандрова, Койду и Самутина, хотя ни в одном случае нельзя исключать искренних заблуждений в оценках. Наконец, шесть свидетельств (Георгиевского, Закутного, Трухина, Койды, Самыгина, Самутина)из одиннадцати при умелой трактовке можно использовать в качестве доказательств любой версиивозможного развития событий в мае — июне 1941 г.

Единственное объяснение, которое устраняет видимые противоречия и приводит все 11 показаний к общему выводу, заключается в следующем: каждый из очевидцев в меру собственных сил и возможностей постарался честно описать свое индивидуальное видение предвоенной ситуации. Содержание и характер всех приведенных свидетельств были обусловлены не последующим сотрудничеством власовцев с противником, тем более чьим-то желанием «понравиться гитлеровцам», а служебным положением конкретных лиц в мае — июне 1941 г. Поэтому разные показания участников власовского движения о последних предвоенных месяцах остаются ценным и до сих пор малоизученным источником, характеризующим подлинные планы и намерения высшей номенклатуры ВКП(б) накануне войны с Германией. Выявление и систематизация таких важных материалов продолжаются.

Марк Солонин

Удар по аэродромам — мифы и факты

Из всех мифов о начале войне, созданных советской «научно-исторической» пропагандой, этот — самый абсурдныйи самый живучий.

«На рассвете 22 июня 1941 г. немецкая авиация нанесла сокрушительный удар по аэродромам советских ВВС… Атаковано 66 аэродромов… В первый день войны на земле было уничтожено 800 самолетов… 1200 самолетов… Более 2000 самолетов… Еще до полудня 22 июня на аэродромах было уничтожено 1200 самолетов… Уничтожив в первые же часы войны главные силы советской авиации, противник…»

Это «знают» все. Об этом написаны (буквально такими или же похожими словами) сотни книг и десятки тысяч газетных статей. В отстаивании этой «истины» оказались едины партийные «историки от ГлавПУРа» и автор «Ледокола». Каждый школьник, готовясь к выпускному экзамену, должен был выучить эти заклинания наизусть.