Нокс 4

— Даже, черт возьми, не думай об этом. Он не может ответить на остальные твои насущные вопросы, поэтому я предлагаю тебе убираться отсюда к чертям.

Я качаю головой, не в силах поверить, что все пошло так чертовски неправильно.

— Ты сказала, я смогу с ним поговорить. Это ведь не такое уж, твою мать, большое дело!

— Слишком поздно. Смирись с этим.

Армстронг встает между мной и Вердута, готовый схватить меня, если я сделаю хоть один шаг.

Джон мертв. Билли мертв. Бруно, вероятно, тоже мертв. Я ни на шаг не подобрался к разгадке, где же находится Ребекка. И даже если я узнаю, где она, я не знаю, жива ли она. А если она жива, я ведь буду должен сказать ей, что её отец умер.

Отвернувшись от Вердута, я смотрю на Джона, который лежит в восьми футах от Тони. Я закрываю глаза, иду к нему, и жду, когда кто-нибудь начнет стрелять.

Глава 2

Нокс

Ни Вердута, ни Армстронг не разряжают свое оружие. Я падаю на колени рядом с Джоном, поворачиваю его на спину, так, чтобы увидеть его лицо.

Его кожа бледная, видимо от потери крови. Должно быть, Тони застал его врасплох, напав сзади, когда он вошел в подвал. Пуля вошла в основание черепа Джона, и осталась там. Нижняя половина его лица и шея покрыты кровью. Его глаза широко раскрыты от шока.

Я опускаю его веки, закрывая ему глаза. Лицо Ребекки встает у меня перед глазами. Я сжимаю челюсти, и глубоко дышу.

— Прости, Джон. Я облажался. Но я не подведу тебя снова.

Моя память возвращается в жаркий летний день в Бенсонхерсте, тогда мне было семнадцать. Я уже пару месяцев околачивался около Джона. Он не хотел втягивать меня в любое направление своего бизнеса. Он обещал моей маме, что никогда не позволит мне заниматься чем-то противозаконным. Но я был очень настойчивым малым.

Мы с Джерри Майнеллой, как обычно, входим в магазин через задний вход. Направляемся прямо в столовую, проходя через кухню. Первая кабинка слева обычно остается за Джоном. И да, он сидит там с Фрэнком и Тони. Они едят антиспасту и потягивают Peroni, в то время как Джон пьет лимонад.

— Проходите. Садитесь — приказывает нам Джон, и кивает на пустое место справа от себя.

Я занимаю место рядом с ним, а Джерри берет стул от соседнего столика.

— Мы как раз только что обсуждали, что вам следует перестать слоняться здесь, когда начнется школа.

Я смотрю на Джона, полный решимости возразить ему, но его строгий взгляд говорит мне, что это мне ничего не даст. Он старше, и он умнее.

— Я все еще смогу работать в выходные. И ты даже не должен платить мне за это, — настаиваю я, хватая с подноса боккончини (прим. пер. маленькие шарики из моцареллы) и запихивая в рот.

Он смеется над моим предложением, но я чертовски серьезен. Я работаю на Джона не из-за возможности заработать карманные деньги. Сила, вот в чем причина.

Когда люди знают, что ты работаешь на Джона Венето, они относятся к вам по-другому. Достаточно войти в комнату, чтоб они начали заискиваться перед тобой. Даже учителя в школе относятся ко мне по-другому. На прошлой неделе я два раза дрался в классе, а меня даже не оставили после уроков. Если ты один из солдатов Джона, твоя цена сразу же возрастает.

— Посмотрите на этого мальчика, — говорит Джон, обнимая меня за плечи и слегка встряхивая. — Он согласен работать бесплатно. Он делает это ради любви к искусству.

Как только он это произносит, прямо рядом с нашей кабинкой открывается дверь, и в ресторан входит Ребекка. Джон продолжает хвастаться перед Тони и Фрэнком тем, какой я хороший, и я пытаюсь выглядеть не слишком самодовольно. Иногда Джерри ревнует меня, и дразнит. Называет меня «домашняя собачка Джонни».

Но прямо сейчас я не знаю, о чем думает, или что делает Джерри, все, что я вижу, это Ребекка. С каждым шагом ее блестящие темные волосы подпрыгивают на ее голых плечах. На ней надет голубой топ без лямок и крошечные обрезанные джинсовые шорты. Розовый блеск для губ заставляет ее рот блестеть в тускло освещенном ресторане. Она вся светится. Она идеальна.

Я опускаю голову, и смотрю на стол, стараясь удержать себя от желания снова взглянуть на нее.

Джон наклоняется, и шепчет мне на ухо.

— Никаких сумасшедших идей. Она слишком молода для тебя.

Я сглатываю, и киваю в ответ. Он смеется, и стискивает мое плечо.

— Все хорошее достается тому, кто умеет ждать… И ноги у них тоже остаются целыми и невредимыми.

Его слова заставляют меня засмеяться, и я нахожу в себе мужество поднять взгляд, и вижу, как Ребекка садится за наш стол. Джерри смотрит в ее сторону с таким же выражением лица, как и я, минуту назад. А потом она улыбается мне.

Этого достаточно. Одна ослепительная улыбка. Тотчас же я даю себе обещание. Я подожду Ребекку. Столько, сколько потребуется.

Я открываю глаза, кто-то стоит над нами. Криминалист. Он ждет, пока я подвинусь, чтобы он мог собрать свои доказательства. Потом придет коронер, положит Джона в мешок и заберет его. В груди снова появляется боль, но она не имеет ничего общего с моим ранением.