Ноктуарий. Театр гротеска

Фактически, уже на следующий день мне сообщили результаты моей госпитализации. Здравствуйте! – так начиналось письмо, напечатанное на обычном, но чуть подмоченном водой листе бумаги. Очень рад, что мы наконец-то встретились с вами лично. Я очень высоко оцениваю ваше поведение во время нашего общения в больнице и уполномочен предложить вам сотрудничество с нами. Сейчас в нашей организации открыта вакансия для человека, наделенного такой же изобретательностью и воображением, как вы. Боюсь, с мистером Спензом ничего не вышло. Но у него, конечно же, была фотографическая память, благодаря чему мы получили немало замечательных снимков. Мне особенно хотелось бы поделиться с Вами его последними фотографиями Нежных Антрацитовых Звезд, или НАЗов, как мы иногда их называем. Подлинное сверх-искусство, если такое вообще существует!

К слову, результаты ваших анализов (некоторые вам еще предстоит сдать), скорее всего будут положительными. Если вы считаете, что кишечный вирус – это большая проблема, то подождите еще несколько месяцев, и тогда посмотрите. Времени у вас немного, сэр. В любом случае мы организуем еще одну встречу с вами. И помните – это вы сделали первый шаг. Или все было наоборот?

Как вы могли заметить к настоящему времени, Искусство может затянуть столь сильно, что недалеко и до потери всяческих ориентиров и связи с реальностью… ну, думаю, вы знаете, о чем я говорю. Я пришел к этому сам – и понимаю, каким ударом для вас это может стать. На самом деле, это я придумал то название нашей организации, которое сейчас известно всем. Не то чтобы я придавал этому большое значение… Наша компания намного старше своего имени, старше любого другого названия. Сколько их было за все эти годы: Десять тысяч вещей, Anima Mundi, Нифескюрьял. Вы должны гордиться, что у нас есть особые планы на такого талантливого человека, как вы. Со временем вы настолько погрузитесь в свою работу, что забудете о себе, – как и все мы, в конце концов. Я пользуюсь множеством псевдонимов, но, вы думаете, я знаю, кем когда-то был на самом деле? Человеком театра, скорее всего. Может, это я создал Фауста, Гамлета… ну или, на худой конец, Питера Пэна.

В заключение я надеюсь, что вы со всей серьезностью отнесетесь к предложению и согласитесь стать частью нашей дружной семьи. И тогда мы поможем вам разобраться с медицинскими проблемами. Тогда мы сможем сделать все, что угодно. А иначе, боюсь, все, что я смогу для вас сделать, – это поприветствовать вас в вашем персональном аду, таком же неописуемом, как и все на земле.

Под письмом стояла подпись доктора Теодора Гроддека.