Ноль часов по московскому времени. Новелла II

Угадал я с этими сорока минутами, Лешка звонит с проходной — прибыли.

Велю вести в кабинет и иду ожидать там.

…

Солидно усаживаюсь за начальственный стол.

Через две минуты дверь открывается… девица в джинсах и свитере, за ней Алексей. Рост, фигура у девушки — как я и ожидал.

Доброжелательно улыбаюсь и предлагаю садиться напротив.

— Вас как зовут?

— Катя.

Вынимает платок, но не пользуется, а начинает теребить в руке.

— Лёш, посмотри в профиль. Внимательно, так, посмотри.

Сначала он смотрит без всякой охоты… вдруг приглядывается…

— Ё-моё!

Показываю ему не уходить, сесть сбоку.

Девица начинает волноваться сильнее, дышит через полуоткрытый рот.

— Вы не волнуйтесь, Катя, страшного ничего не планируется. Впрочем… только в том случае, если вести себя будете абсолютно честно.

Волнение у нее не снялось, ответила неуклюжим полукивком.

— А кстати, с сердцем у вас нормально?

— Не-ет… в детстве прооперировали врожденный порок.

— Сейчас всё в порядке?

— Бывает тахикардия.

— На работе знали?

— Один раз мне стало плохо…

— Понял, достаточно.

Лешка сидит с напряженной физиономией — у него еще не связались концы.

— Сейчас, Катя, я буду рассказывать, а вы отвечать — что было так, что не так. Но абсолютно честно. Тогда мы напишем свидетельское заявление, вы будете просто свидетелем, но не обвиняемой. Всё поняли?

Она почти судорожно кивает несколько раз головой.

— Поехали. Какое-то время назад, недельки, что-нибудь, три, Страхов сделал вам интересное предложение: посидеть какое-то время в ресторане под видом его невесты, переодевшись в ее или такое же как у нее платье. В кабинете переодевались?

— Да.

— Дверь служебного входа вам кто открывал?

— Мне дали ключ.

— А Марина ждала в кабинете, и время было четко обусловлено?

— Да.

— В зале вы сидели минут сорок?

— Примерно.

— А как вам объясняли эту маскарадную процедуру?

— Что они хотят разыграть каких-то друзей.

— А обещали вам?

Делает два глубоких вдоха.

— Вы спокойно, спокойно.

— Костюм этот, очень хороший, туфли и двести долларов.

— Ой, блин… — не выдерживает Леша.

— Продолжаем. Сначала вы приняли предложение с удовольствием и, что называется, без задних мыслей, но потом эти мысли появились и, наверное, этому поспособствовал ваш друг.

— Да, он учится на юриста.

— И вы вместе с ним пришли, в конце концов, к выводу, что вашей жизни угрожает опасность?

— Да, совсем уже за день. Но я испугалась отказываться… — она стала подбирать слова, а Леша помог:

— Потому что обладали уже опасной для Страхова информацией.

— Да. И мой приятель, он сказал, чтобы я там ничего не пила и не ела.

— И к вашему появлению в зале, ну, минут через пять, он пришел вас подстраховать?

— Я знала, что им нужен еще бармен.

— А во время их разговора вы переставили коктейли.

— Я ничего такого не хотела, я…

О, слезы.

— Катя, Катя, а мы запишем, вы поменяли коктейли, потому что там было больше фруктов, вы любите фрукты и не очень любите алкоголь.

Пришлось некоторое время подождать.

Потом сквозь оставшиеся слезы тоненько прозвучало:

— Спасибо…

— И вскоре обратным ходом — кабинет, переодевание, улица.

Девушка покивала головой и, вроде, начала успокаиваться.

— Ну, всё, пожалуй. Теперь примерно так и запишем, Только про приятеля писать не надо, коктейли поменяли, когда Страхов выходил в туалет. И про двести долларов не будем.

Леха вынул сигарету и показал, что уходит курить.