Ноль ноль ноль

Падение картеля Кали – последняя настоящая революция капитализма колумбийских наркобаронов. Вместе с ним рушится вся система, с ее разветвленной структурой, с ее огромной территорией, – возможно, единственное, помимо эндемической жестокости, что объединяло золотой век Кали с эпохой Пабло. Так луч яркого света падает впервые в темный угол, и пускаются врассыпную тараканы, мечутся в панике, друзья становятся врагами: спасайся кто может. Иные беженцы из картеля Кали собираются в картель “Норте-дель-Валье”, который всегда был бледным подобием своих предшественников. Они жестоки, но без харизмы, жадны, но начисто лишены какого бы то ни было профессионализма или предпринимательской изобретательности и не в силах держать под контролем внутреннюю конкуренцию. Они живут в постоянном страхе экстрадиции или предательства, который сделал из них самых настоящих параноиков. Но времена сейчас не те, что прежде. Времена изменились, потому что изменился капитализм, и первыми это заметили колумбийцы.

Все остальные радуются, они близки к эйфории. Планета ожидает наступления нового тысячелетия в полной уверенности, что на земле воцарятся мир, демократия и свобода. В ноябре 1996 года переизбирают на второй срок Клинтона; несколько месяцев спустя премьер-министром Великобритании становится Тони Блэр, лидер Лейбористской партии, убежденный в необходимости совместить социал-демократические принципы с расширением свободного рынка, чтобы идти в ногу со временем. Вплоть до первых месяцев 1997 года на Уолл-стрит продолжает расти невиданными доселе темпами индекс Доу-Джонса. Еще больше надувается NASDAQ, первый биржевой рынок, специализирующийся исключительно на электронике и высокотехнологичных компаниях, таких как Microsoft, Yahoo! Apple, Google. Стив Джобс только вернулся к управлению Apple, уверенный, что сможет вывести компанию из кризиса, и как нам известно, он справится с этой задачей на отлично.

Стремясь соответствовать духу времени, окрыленный Запад требует все больше кокаина. Белое кокаиновое пятно въелось в оболочку оптимизма, а кокаин ассоциируется с Колумбией. Мыслимое ли дело – в эпоху товарообмена без границ и изобретательного капитализма государство, настолько богатое природными ресурсами, до такой степени подчинено преступной монокультуре? Картель Кали свергнут, нар ко государство раздроблено. Повстанцы-марксисты, хоронящиеся со своими заложниками по джунглям или горам, – это уже анахронизм, обреченный на исчезновение. Те, кто разгромил мировой коммунистический блок, думают, что надо лишь чуть-чуть еще поднажать, чтобы и Колумбия тоже вернулась в содружество свободных стран.

Соединенные Штаты не придают особого значения тому, во что прямо у них под носом превратилась Мексика. В лучшем случае они изредка обращают внимание на происходящее, когда на какой-то стол ложится очередная сводка происшествий за день или доходит очередное сообщение об угрозе общественному порядку и безопасности. Ослепленные оптимизмом, американцы не могут или не хотят понимать, что перед ними вырастает теневая сторона того самого мирового капитализма, на пути которого они с такой гордостью распахнули все двери и устранили все препятствия. Взгляд их увяз в прошлом. Продолжая развивать сюжетную линию, они надеются привести колумбийскую историю к счастливому концу. Но все сложится иначе.

Латиноамериканские истории крайне запутанны. Они не подчиняются законам Голливуда, где хорошие герои – хорошие, а плохие – плохие. Где если ты добился успеха – значит, заслужил его собственными талантом и мастерством, которые, несомненно, свидетельствуют о твоих высоких моральных качествах. Поэтому происходящие в Колумбии перемены легче всего объяснить на примере двух историй успеха.

Первая – это история женщины. Самой красивой и знаменитой женщины в стране. Все мужчины мечтают обладать ею, все женщины – быть на нее похожими. Она была лицом марки нижнего белья и популярнейшего в Колумбии пива. Ее имя носит косметический бренд, продукция которого продается по всей Латинской Америке. Наталья Парис. Нежное лицо, золотистая копна волос, сияющая фарфоровая кожа. Изящная, как девочка, но с пышными формами. Женский идеал в миниатюре. Это она провозгласила новый тип красоты: тот самый коктейль из игривой наивности и обольстительной гиперсексуальности, который Шакира – такая же, как Наталья, невысокая светловолосая колумбийка – потом сможет распространить по всему миру благодаря своему мощному голосу и крутым бедрам, движущимся в бешеном музыкальном ритме. Но звезда Натальи все же взошла раньше. Это она освещала историю Колумбии последние два десятилетия.