Ноль (сборник)

После этих слов за его спиной беззвучно открылся проем, откуда слепящим потоком лился белоснежный свет. Он, приглашая следовать за ним, махнул рукой и направился к двери. Ксения еще сильнее сжимала мою руку, словно боясь, что я опять куда-нибудь исчезну. Я молча поднялся из-за стола и, ведя за собой Ксению, направился к своему будущему… Будущему, которое сделало мое проклятье моим даром…

Две сестры

Острие 1. Свет\тьма

— Ирка, ты долго еще будешь копаться? Я уже полчаса возле двери жду! — раздался голос сестры.

— Да, все уже! Мобильник только найду, и идем, — ответила я.

Аньке почему-то всегда кажется, что это я копуша. Хотя, когда она собирается по часу, я безропотно ее жду. Ну вот опять непонятно куда телефон делся, наверное, опять за диван завалился. Но, заглянув в тайное убежище нашей кошки, я кроме старого Анькиного тапка ничего не обнаружила.

— Ань, набери мне! — крикнула я сестре.

Через несколько секунд мелодичная трель сообщила мне о том, что сотовый благополучно лежит в моей сумке. Вот, блин, вечно у меня странный маразм по утрам просыпается. Так, вроде все взяла, теперь успеть бы, пока Анька не до конца разозлилась.

— Не прошло и года, — язвительно заметила она.

— Ну, прости, прости! Все, я собралась и готова идти, куда скажет моя повелительница, — с улыбкой сказала я, шутливо опускаясь на одно колено.

— Хватит паясничать! Мы и так уже опаздываем.

Но Аня все равно улыбнулась и, схватив меня за руку, помчалась вниз по лестнице. Лифта мы с ней принципиально не признавали. И вот, бег вдвоем, взявшись за руки. Сначала по аллее парка, затем через подземный переход, а потом — финишная прямая прямо по раскисшей после ночного дождя грязи футбольного поля.

Запыхавшиеся и красные, мы стоим у проходной института. Достав студенческие и немного приведя себя в порядок, мы, продолжая держаться за руки, вошли в двери института. Там нас, как обычно, встретили жадно-похотливые взгляды охранников и провожали вплоть до раздевалки. Ничего плохого не хочу сказать про этих парней, я даже понимаю их хроническую похабность, но все же иногда это раздражает. Тем временем мы, раздевшись, направились к расписанию. Поздоровавшись по дороге минимум с пятьюдесятью знакомыми и друзьями, мы, наконец, прорвались к нужному нам месту. Быстро пробежав глазами расписание, я поняла, что тут нам с сестрой придется расстаться на целую пару. Хотя мы были в параллельных группах, занятия иногда проводились в разных аудиториях. Аккуратно чмокнув Аньку в носик, я побежала к себе на пару. Забежав в кабинет, я уселась, как обычно, на первую парту. В группе меня считали ботанкой и зубрилой, но мне, если честно, было глубоко наплевать. Ведь я училась и жила для себя, а не для кого-то другого. Так что мое отношение к группе, ее ко мне — в итоге получался сплошной игнор. Безропотно отсидев лекцию, и даже записывая скучнейшую нудятину препода, я, наконец, дождалась конца пары. Выбежав в коридор, я поспешила в аудиторию, где были занятия у Аньки. Она, как обычно, стояла в окружении девчонок и парней, увлеченно им что-то рассказывая. Изредка из толпы, окружавшей ее, раздавались возгласы восхищения и восторга.

— Извините, что приходится красть у вас эту замечательную персону, но дела семейные, как вы понимаете, — с этими словами я подхватила Аню под локоть и буквально вытащила ее из окружения жаждущих продолжения истории.

Несколько коротких пробежек — и мы, наконец, одни.

— Вечно ты в центре внимания, прямо подобраться нельзя, — пошутила я.

Но Аня восприняла эти слова всерьез.

— Ну что ты такое говоришь? Я же нужна им, они меня любят, им интересно со мной. Разве я могу отказать им в общении со мной. Ведь многие слова помогают им решить свои проблемы.

— Ты прямо Мать Тереза! Всем всегда помочь готова. Вот только окажут ли все они тебе помощь, когда ты будешь в ней нуждаться, — с сарказмом ответила я.

— Они сами помогут, если захотят. Я просто учу их делать правильный выбор.

— Все, все! Хватит, а то сейчас опять поссоримся. Лучше расскажи, что будем вечером делать, и как там у тебя на личном фронте, а то что-то про Максима давно не было слышно?

— Максим предложил мне вернуться к дружеским отношениям. Он, видите ли, не может встречаться с девушкой уже целый месяц и ни разу не заняться с ней сексом. Так что мы благополучно вернулись к тому, с чего начинали. Каждый остался при своем: я при девственности, а он при преждевременном семяизвержении, — с грустной улыбкой поведала мне Аня.