Ноль (СИ)

Итак, что мы имеем? Попытка покинуть сие унылое место была жёстко пресечена. Меня прикончили на вокзале, прямо на глазах у стражи. Нагибатор? Вероятнее всего, хотя, может быть, кто-то ещё.

Решив не огорчаться, я взглянул на часы: между смертью и последующим воскрешением прошло около сорока минут. Осознав, что понять логику следования этих интервалов я пока не могу, я открыл глаза и увидел дирижабль.

Без меня! Он улетал без меня! Моё 36 место осталось пустым! Гады!

Именно сейчас, именно здесь, лёжа на кладбище и глядя на огромный баллон, двигающийся в полной тишине, на меня снизошло осознание, что это не игра, а самая настоящая жизнь. И она снова окунула меня носом в дерьмо.

Не знаю, что на меня нашло, но я будто увидел свою злость со стороны. Ненависть ко всем и вся, к внешнему миру, к Игре, к уродам, переселяющим в неё людей, требовала какого-то выхода, и я достал “Демоническое пламя”.

Гондолы уже прошли мимо меня, прямо надо мной был матерчатый киль этого воздушного китообразного.

Дзынь! – доля секунды паузы – Бум! – в его подбрюшье вспыхнул огонь. Отсчитывая десять секунд перезарядки, я глядел на арбалет, на то, как на ложе появляется новая стрела. Ощутив под пальцем напрягшийся спусковой крючок, я ещё раз навёл мою машинку и снова: Дзынь – Бум!

Третий выстрел был наиболее эффективным: похоже, только в этот раз сработал тот самый шанс “поджечь цель”. Эта вспышка оставила не только метровую дыру, но и трёх-пяти метровый кусок сплошного пламени.

Дзынь! – Бум! – после пятого выстрела, дирижабль окутался голубой плёнкой защитного поля. Вероятно, до кого-то дошло, что происходит нечто неладное и он активировал охранные механизмы. Поняв, что теперь остаётся только наблюдать, я спокойно убрал “Демоническое пламя” в инвентарь и закинул руки за голову.

А посмотреть было на что! Думаю, именно третий выстрел и стал фатальным для всей конструкции. Просто дыры даже с небольшой толикой огня вряд ли что-то сделали бы такому монстру. Ткань, которая использовалась в качестве обшивки, горела плохо. Однако пламя, возникшее в месте третьего попадания, было, очевидно, магическим.

Когда-то, ещё в школе, я читал и смотрел чёрно-белые кинохроники о крушении Гинденбурга. Гинденбург в моей памяти горел гораздо эффектнее: всё-таки он был наполнен водородом – горючим газом.

Чем был наполнен этот дирижабль, я не знаю, но тоже получилось невероятно зрелищно! Похоже, магическая природа охватившего дирижабль пламени не могла быть погашена иными, кроме магических же средств.

К тому моменту, как я закончил стрелять, огнём была объята вся хвостовая часть этого летающего монстра. Тишина, наконец, перестала давить, и воздух наполнился треском и скрипом ломающегося каркаса. Оторвавшийся и понёсшийся вниз огромный хвост нарушил балансировку, и гондола перетянула оставшуюся часть. Этакий огромный, похожий на олимпийский, факел с ускорением двинулся к земле, а затем с оглушительным грохотом свалился на Малые Горки.

Увы, записать памятное видео я не мог: требовался апгрейд аккаунта до игрового. Решив не унывать, успокоив себя, что этот раз – не последний, я поднялся и решительно направился к выходу кладбища.

– Монета! – тихим голосом обратился ко мне Хар, переводя взгляд с заполненного дымом неба на меня.

– Давай! – ответил я, протягивая руку.

– Э… Чего? – не понял он.

– Ты предложил мне монету, я согласился. Давай сюда! – огорошил его я.

– Опять! – он скривился, выдавливая из себя какое-то шипение.

– Отдавай монету! – заорал я на него, – Стража! Стража! – добавил громкости, видя приближающуюся пятёрку в доспехах.

Сбитые с толку стражники, прибывшие сюда с целью найти и арестовать того, кто уничтожил дирижабль, наткнулись на скандал о монете за воскрешение. Я кричал и сыпал проклятиями в адрес Хара: “Обещал? Отдавай!”, а тот пытался каким-либо способом от меня отцепиться… В конечном итоге меня всё-таки задержали, а несчастный НПС вздохнул с облегчением.

Псих. Натурально я вёл себя, как псих!

…

Правосудие в этой дыре, скажу я вам, отстойное. Свидетелей, что стрелял именно я, у них не было. Я требовал немедленного возврата моих денег за билет и расследования моего убийства, а они мне втирали, что я виновен в смерти одиннадцати игроков и двадцати НПС. Что дирижабль стоит восемь миллионов золотых. Что летает без магической защиты потому, что места здесь спокойные. Были… Ха-ха!

Главным доказательством моей вины, было то, что “Демоническое пламя” всё ещё находится у меня. Дескать предыдущее решение суда считается доказательством этого факта.

Мои предложения судить меня и за изнасилование: “потому что мог” – были отвергнуты. В общем, новый вердикт – сто лет тюремного заключения!

Попытки навесить на меня выплату ущерба я отверг, называя себя невиновным, жертвой репрессий и так далее. Насколько я понял, в этом мире материальный ущерб положено оформлять в виде договоров. А защита новичков запрещает подобные штуки. Так-то!

Вполуха наблюдая за происходящим на суде, я разглядывал логи.