Нолд (СИ)

- А с детьми как быть? - напрягся начхим, до того слушавший молча, со скептическим выражением на лице, на что Босой пояснил:

- В Улье у всех, не достигших определённого веса, что-то порядка сорока - пятидесяти килограмм, точнее не скажу, заражение не проявляется, а вот после, - как повезет. Поэтому взрослых детей, - на общих основаниях, переходного веса изолировать по одному, остальных в кучу, и охранять.

- Не проще всю взрывчатку собрать и рвануть, безо всякой лотереи, или на берег вернуться, и честно погибнуть в бою? - спросил хмурый здоровяк, на что Босой, пожав плечами, ответил:

- Тут уж сами решайте, но для Улья самоубийство вещь не оригинальная, а отправляться на корм заражённым просто глупая.

Добровольцев набралось десять человек, и, налив себе в стаканчик живца, и выпив, в виде тоста пожелав всем удачи, Босой передал канистру и одноразовую тару с борта на борт.

Из первой партии иммунными оказалось двое, и дальше трагический ритуал продолжился, как на конвейере, лишь некоторые отказались пить, заявив, что будут контрольной группой, и отомстят, если всё окажется обманом. В конце концов, когда заражение накрыло и контрольную группу, и пришлось их упокаивать, осталось всего восемь мужчин, сорок женщин, меньше десяти подростков, из которых непонятно, кто заразится позже, и под сотню детей, - гражданских загрузили практически всех, гораздо больше, чем военных, поэтому и разница в количестве была разительна.

Дети, не понимая, что происходит, и куда делись их матери, плакали, женщины так же находились на гране истерики, а некоторых пришлось вовсе изолировать, настолько их состояние негативно влияло на остальных.

- Среди иммунных нарушение психики встречаются сплошь и рядом, - пояснил Босой собравшимся бойцам, - время пройдёт, станет легче, не всем, но большинству. А теперь по традиции окрещу вас, и собирайтесь, - четверо остаются тут пока что, и занимаются формированием урезанной, из-за убыли людей, колонны. Всё топливо слить в одну машину, прицепить спасательные плоты, распределить продукты и вещи. Оружие и боеприпасы и снаряжение собрать, рассортировать, и то, что посчитаете нужным, тоже взять с собой. Те, кто пойдет со мной сейчас, - экипируйтесь, вооружайтесь мало шумным оружием, и готовьте лодку - возьму на буксир, прогуляемся по земле, затаримся споранами и тем, что найти сможем.

- Фантазия на гране фантастики, как и юмор, - ползя в сумерках по перепаханному взрывами полем, думал Четвёртый, - это же надо наречь оставшихся в живых бойцов по номерам от одного до девяти, хорошо, что хоть шестым никого не назвал, но Юрка, когда до него дошла очередь, сильно напрягся!

Рация Четвёртого молчала, но периодический пинг в гарнитуре свидетельствовал о том, что оборудование исправно, видимость, хоть и ухудшалась, позволяла ему пока что обходится без тепловизора. Напрягало отсутствие при себе оружия, но тут Босой был прав, - в данном случае важна скрытность, так как он своими глазами периодически видел мелькающие вдалеке бронированных уродливых гигантов, против которых любое ручное оружие шансов не имело в принципе.

Вблизи цель выглядела внушительно и страшно, от неё шла тяжелая вонь вывернутых наружу кишок, и засохшей крови из оторванных конечностей, - то ли танкисты постарались, то ли артиллеристы, а может и на мине гад подорвался. Причины ненависти валялись тут же, в виде ошметков формы и снаряжения, а также обглоданных, а иногда и раздробленных костей. Голова твари была повёрнута на бок, мордой в сторону от него, так что споровый мешок оказался отчетливо виден, и ковырять его было хоть и сложно, но довольно удобно и со стороны мало заметно.

Следуя полученным инструкциям, Четвёртый разворошил серый комок, и с облегчением выдохнул, - жемчужина была, так что не придётся ползти к запасной точке. Закинув её в рот, и проглотив, показал в сторону дома знак, что задача выполнена, нацепил тепловизор, и, осторожно осмотревшись, пополз обратно.

- Четвертый, - раздался в наушнике взволнованный голос Босого, - беги! Беги боец, как будто за тобой черти гонятся, я прикрою!

Четвёртый привстав, обернулся, и ноги как будто прилипли к траве, - на него, оскалившись, смотрела полупрозрачная тварь, и с места прыгнув вперёд, растаяла в воздухе.

- Ходу, - вновь ожила рация, и Четвертый, рванул с места, но тут же вновь упал, зацепившись за что-то ногой.

Время как будто замедлилось, перед его глазами был чётко виден угол дома, настолько чётко, что была различима каждая мозаичная плитка, неровности швов, трещины в отмостке, сквозь которые пробивалась трава. Четвёртый мысленно увидел, а точнее вспомнил стену и отмосток за углом, почему-то особенно ярко пучок травы у самого низа.

- Ходу, - как сквозь вату услышал Четвёртый голос Босого, совпавший с глухим рычанием за спиной, и в следующий миг с размаху уткнулся носом в пучок пыльной травы.

- Ну ты Четвёртый и кадр, - хмыкнул в очередной раз Босой, - все люди как люди, на ноги приземляются, а ты на нос, но сменив тон и повысив голос, добавил: