Нолд

Возможность экстренного покидания стаба с Бабкой обговаривалась, но условного знака оставлено не было, от чего Уши́ сначала растерялась, а потом весьма разозлилась, представив, что ей скажет Нолд. В стабе наметилось шевеление, вызванное явно её пристальным вниманием, - видимо чьи-то дары Улья среагировали на излучение или присутствие. Рассмотрев карту внимательно, Уши́ натравила разведдрона на комнату, где шло совещание совета стаба. Совещание подходило к концу, про Бабку никто не упомянул, и Уши́, понимая, что время уходит, а данных для поиска брать неоткуда, решилась на жесткий вариант.

По пути, используя шокер и сонные иглы, расчистила путь, оставляя за собой неподвижные тела, а техдрон блокировал двери, где приваривая, где, ограничиваясь просто запиранием. В комнату вошла без стука и, сняв режим невидимости, уставилась на сидящих за столом и повернувших голову в сторону открывшейся двери. Присутствующие замерли, с тревогой смотря на полупрозрачную фигуру и в дула плечевых турелей.

- Во-первых, в случае, если будет проявлена агрессия, всех спалю к чёртовой матери, - заявила Уши́, - во-вторых - где Бабка?

Присутствующие переглянулись, и дружно уставились на Грека.

- Я так понимаю, уважаемому Греку есть что сказать по этому поводу? – обратила на него внимание Уши́.

Грек посмотрел на председателя, пожал плечами и ответил:

- Дома у себя, наверное.

- А что по остальным? – продолжила допрос Уши.

- Сегодня утром Гробовщик выехал из стаба на Трёх грузовиках, за рулём головного был Бестолочь, или Бес, как он себя называет, из тридцать шестой команды сборщиков. Гроб частенько куда-то гонял грузовики, так что вопросов к нему не возникло, тем более, что он гражданин. А что случилось то?

- В доме никого нет, и мне кажется, что виноваты в этом можете быть вы, - пояснила Уши́.

Председатель, пристально оглядев совет, от чего все присутствующие подобрались и напряглись, ответила Уши́:

- уверяю, что мы не имеем к пропаже никакого отношения, но примем меры для выяснения, кто решил прикарманить нашего ксера, и разумеется, что сделаем всё возможное для его возвращения.

- Возможно, что вы ни при чём, - ответила Уши́, - но сами понимаете, что вопросы к вам снимутся лишь в том случае, если поиски увенчаются успехом и пропавшие останутся живы. В противном случае я буду копать долго и упорно.

Сидящие за столом явно облегчённо переглянулись и слегка задвигались, что лучше всяких слов говорило о их непричастности.

- На этом позвольте откланяться, - произнесла она, и исчезнув из вида, покинула здание другим маршрутом, оставив совет предаваться размышлениям о незапланированном визите.

Вернувшись во флаер, Уши́ стала изучать скачанные из сети и убедившись, что грузовики действительно покинули стаб в указанное время, задумалась. Не зная, куда они делись, Уши́ стала рассылать имеющиеся у неё носители по наиболее вероятным направлениям, не зная, что больше можно сделать, когда прибыл носитель Нолда, требующий направить транспорт, как только тот появится, в указанную точку. До появления транспорта оставалось ещё четыре часа, так что Уши́ продолжила лихорадочную деятельность, в надежде избежать предстоящей головомойки.

Спустя восемь часов, с первыми лучами солнца, к северным воротам Картёжника подошёл долговязый жилистый мужчина в потёртом, грязном, а местами рваном камуфляже, у которого из вещей с собой были только тощая спортивная сумка и топор с красной ручкой, явно стянутый с пожарного щита.

На вопрос охраны, кто такой, представился как Нолд, крестник Босого, что охранник пропустил мимо ушей и лишь требовательно протянул ладонь и заявил: «Три спорана». Нолд кочевряжиться не стал и, достав требуемое из замызганной тряпицы, перед тем как отдать, спросил, где найти ментата, и расплатившись, пошёл в указанном направлении.

В отличие от ранее встречаемых стабов, Картёжник был жуткой дырой, и единственное, что Нолда тут привлекло, это наличие ментата. Пробравшись по загаженным тропинкам, проложенным между тяп-ляп сделанными из чего попало хижинами, и успев по дороге разбить кадык хмурому пузатому здоровяку, попытавшемуся отобрать у него топор и сумку, Нолд добрался до очередной покосившейся хибары и застучал в неё кулаком.

В ответ дверь приоткрылась, и из темноты в лицо Нолда уставилось дуло АК-74, а недружелюбный голос интересовался минуты три, кто и зачем к нему явился, в самых нецензурных выражениях. В ответ Нолд представился и сообщил о желании получить ментат-метку, после чего хозяин в щель воровато оглядел переулок и, протянув ладонь, потребовал пятнадцать споранов, которые и получил.

Будучи впущенным внутрь, Нолд тут же в коридоре сел на предложенный шаткий табурет, а ментат, поводив над ним руками минут пять, без комментариев выставил его за дверь, щёлкнув задвижкой. Нолд, ничуть не удивлённый приёмом, шлёпая ботинками по вонючей жиже, направился к южным воротам, не решившись посетить местные едальни, хоть и соскучился по домашней еде.