Нолд

Когда Босой увидел в дверном проёме небо, оно было основательно затянуто туманом, а до слуха донёсся шум раскручивающихся винтов. В салоне расселись буквально друг на друге, придавив себя сверху оружием и боеприпасами и дыша, как загнанные лошади. За окном сгущался туман, который не разгоняли даже вращающиеся винты вертолёта, и уже в нескольких десятках метров не было ничего видно, поэтому Босой проорал:

- Взлетаем и валим отсюда!

Резанувшее по глазам солнце вызвало бурные эмоции как в салоне, так и в кабине вертолёта: мы сделали это, и хоть впереди не одна сотня километров, наполненных опасностями, но у людей появилась надежда, а у двоих - и подтверждение того, что они попали в неведомый Улей. Через несколько минут вертолёт закачал сильный порыв ветра, а за спиной стали сгущаться тучи, прорезаемые первыми молниями, - собиралась гроза.

- Босой, прямо по курсу в трёх километрах стая, движется на северо-восток, вожак у них явно метатель, - сообщил Нолд.

- Летун, прими правее, - скомандовал Босой.

Так и летели зигзагами, уворачиваясь от обстрелов с земли, если до них доходило. Когда до Танкового осталось километров двадцать, Нолд сообщил о звуках артиллерийского обстрела, выстрелах танковых орудий, а чуть позже - о работе миномётов и крупнокалиберных пулемётов и о том, что стаб с северо-запада атакует орда своим южным крылом. Оценив диспозицию, дал команду летуну подлетать к стабу с юга, и когда приблизились достаточно для прямой видимости - взгляду открылась битва, впрочем, близящаяся к завершению, но от этого не менее впечатляющая.

Откуда-то из внутренних частей стаба по окружающему пространству, покрытому воронками и трупами заражённых и их ещё живых собратьев, непрерывно били миномёты; со стороны стаба с красноречивым названием Артиллерийский прилетали снаряды покрупнее. С закрытых огневых точек, расположенных на стенах, вели огонь крупнокалиберные пулемёты и изредка огнемёты, отгоняющие особо наглых заражённых от стены. Пространство под стеной было завалено искорёженными танками - перевёрнутыми, с оторванными башнями, катками и гусеницами, разбросанными элементами динамической защиты. Кроме уничтоженных, были и исправные, ведущие огонь. Стратегия обороны стала понятна, когда прекративший огонь танк стал сдавать назад, а часть плит стены пришла в движение и стала подниматься вверх, открывая вход в бокс. В то же время поднялся другой участок стены, из проёма выкатился другой танк и с ходу открыл огонь - так и происходило замещение вышедших из строя танков, а также пополнение боеприпасов уцелевшим.

На вызовы по рации долго не было ответа, но в конце концов с нами связались: было произведено опознание и указано место для посадки, после которой команду разделили - как понимаю, бойцов и летунов отправили затыкать дыры в обороне, а Босого, женщину и ребёнка, еле держащихся на ногах, оставили на месте, не удосужившись даже слово сказать. Пришлось Босому самому решать, что делать дальше, и единственное, что приходило в голову, - пойти в гостиницу, которая была достаточно укреплена, чтобы послужить защитой от случайно прорвавшихся матёрых заражённых.

- Привет, парни, Уши́, - как дела? - спросил Босой у скучающей, но при их приходе радостно оживившейся сидящей за столом команды и, проорав в сторону ресепшена «накормят тут трёх изголодавшихся путников?», - уселся за стол, указав семейству Комбата на соседний.

- Рад, что вернулся, - за всех ответил Гробовщик, - вижу, успешно слетал. А нас тут орда краем зацепила вскоре после того, как вы улетели, так что громыхает второй день непрерывно, а нам сказали не высовываться, чтобы на закуску не попасть, и не вмешиваться - без нас разберутся.

- Знахарь, я так понял, тоже дал от ворот поворот в связи с наплывом раненых? - поинтересовался Босой.

- Так и было, - подтвердила Уши́. - Как всё прошло?

- Вот так и выбрались, - закончил рассказ Босой, уплетая яичницу с салом и колбасой прямо из чугунной сковороды на деревянной подставке и запивая апельсиновым соком. - Раз стрельба прекратилась, значит, Комбат уже освободился, и можно закончить с ним дела и собираться покидать это гостеприимное место - ловить тут больше практически нечего. Готовьтесь, а пока - эй, уважаемый (обращаясь к мужичку за стойкой), сообщите Комбату, что мне надо с ним срочно встретиться.

Мужичок в ответ поднялся и, подойдя к столу, сказал с грустью:

- Для того, чтобы встретиться с Комбатом, не требуется предварительно договариваться, вот только нет желающих с ним встретиться добровольно.

- Ты, уважаемый, спеком обкололся, что ли? - зло спросил Босой, - проще выражайся: в чём загвоздка?

- Извините, траур у нас, вот на высокопарности и потянуло, - пояснил мужичек, - погиб Комбат, полез в танк и погиб в первые часы после атаки, до конца защищая стаб, - все граждане скорбят о гибели основателя и бессменного руководителя.

- Блин, чего его в атаку потянуло? – насупился Босой, - скучно стало, что ли?