Nomen nescio. Имя неизвестно

Все закончилось так же внезапно, как началось. Гвинн ждал. Эн открыла глаза и посмотрела не него. Взгляд зеленых глаз потеплел, и в нем он узнал Алию. Она секунду всматривалась в него, потом, не раздумывая, бросилась к Гвинну и уткнулась ему в шею. Гвинн обнял ее, прижимаясь губами к ее волосам, чувствуя такой знакомый запах его Алии, по которому он так скучал.

– Эгиль… – вдруг прошептала она сквозь слезы. – Он убил Эгиля!

Гвинн сильнее прижал ее к себе, чувствуя, как ее тело каменеет. Она вывернулась из его рук и оглянулась вокруг. Уроборос. Ее зрачки расширились, горло перехватил крик. Алия посмотрела на свои ладони, начала их судорожно вытирать об себя. Гвинн перехватил ее руки, прижал Алию к себе.

– Гвинн, что он сделал со мной? – просипела Алия, ее била дрожь. – Гвинн, скажи, что это неправда. Скажи, что я не делала этого. Гвииинн! – Крик Алии был похож на вой.

…Она видела свое бесстрастное лицо, склонившееся над еле шевелящимися распухшими губами, в руке у нее пила. Вот она идет и планомерно убивает каждого, кто попадается ей на пути. Груды тел, мертвые дети. Алия почувствовала боль и страх тех, кого убила, и это знание обрушилось на нее…

Алия кричала, прижимаясь лбом к полу.

– Алия, тссс, это была не ты. Не ты.

– Почему ты не убил меня? Почему ты позволил мне жить?

Она подняла к нему лицо. Гвинн перехватил ее раньше, чем она успела выскочить за дверь. Прижал ее к себе, шепча что-то на ухо, пока она не провалилась в сон.

Алия проснулась первой. Гвинн спал рядом с ней, обнимая ее одной рукой, как всю последнюю неделю. Он не давал ей надолго приходить в себя. Внутри нее сражались Алия и Эн без возможности примириться друг с другом. Иногда Гвинн видел, что Эн прорывается сквозь отчаяние Алии, сковывая ее бесстрастностью. Ненадолго. Воспоминания снова возвращались, и Алия начинала тонуть в том, что совершала, чувствуя запах горящей плоти и крики.

Гвинн знал, что Алия врет ему, говоря, что ей лучше. Лучше ей не было. Не помог даже «аквариум». По сути, Алии нечего было залечивать, кроме ненависти к самой себе и к тому, что сделала Эн.

Алия осмотрелась. В этой комнате все было знакомо, но это была не ее комната. Это были ее вещи, но они были чужими. Она тихо встала и подошла к полке. Там валялась цепочка с подвеской в виде совы. Алия повертела ее в руках, улыбнулась и выскользнула из комнаты. Она прошла знакомыми лестницами, которые были ей совершенно незнакомы. Дошла до выхода и потянулась к сканерам, открывающим толстые двери наверх. Кто-то резко дернул ее обратно и прижал к стене.

– Ты думала, что я позволю тебе это сделать? – Гвинн был очень зол.

Алия молчала.

– Я понимаю, насколько тебе сейчас сложно, понимаю, поэтому не хотел, чтобы ты вспомнила все так, надеясь, что смогу найти плавный и легкий способ вернуть тебя. Но все случилось так, а не иначе. Дай себе время, Алия! Ты сможешь примириться с собой.

– Гвинн, я вижу в зеркале самого худшего из монстров. То, что я сделала, всегда со мной, каждую секунду я чувствую кровь на руках, слышу крики тех, кого мучила.

– Прекрати изводить себя, Алия. Ты не можешь изменить случившегося, но ты можешь изменить будущее. В тебе моя кровь, ты – моя кровь. Мы будем развивать навыки, которые тебе достались от меня. Теперь ты больше, чем Эн, ты гораздо сильнее! Сейчас начинается твоя новая жизнь. Прими ее.

Гвинн схватил Алию за руку и потащил за собой. Втолкнул в комнату, и она села на пол.

– Я услышала, как эрл отдал приказ убить Эгиля, вывернулась из рук стражников и выпрыгнула с балкона. У меня не было никакого плана, и это было безнадежной затеей. Я понимала это, но я так хотела прижаться к нему в последний раз. К своему отцу и наставнику. Я бежала к нему. Эгиль обернулся, увидел, что меня преследуют, и сбил с ног конвоиров. «Выживи, дочка», – сказал он. Я обняла его и вдруг поняла, что он оседает. Он умер, держа меня за руку, Гвинн. Его убил эрл. А потом меня отволокли в лабораторию. Я видела тебя мельком, ты был привязан, кричал за стеклом, пытаясь звать меня, вырываясь из оков. Я помню, как сказала Эрику, что когда-нибудь я лично вырву у него сердце, а он засмеялся. Гвинн, знаешь, как они проверяли, правильно ли идут их опыты?

Алия говорила очень тихо. Гвинн сидел у двери, ожидая, что она снова может сорваться.

– Они каждый день показывали мне труп Эгиля. Он был первым, кого я видела, открывая глаза после нового эксперимента с памятью. Замороженный в капсуле. Передо мной. Каждый день. А потом снова начинались опыты. И снова. И снова. Пока однажды я не очнулась и не спросила, кто это. Не потому, что хотела обмануть их. Я правда не помнила, Гвинн.