Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза

А как выглядели дачи остальных членов Политбюро? Послушаем снова Аллилуеву: "Дача Берия была огромная, роскошная. Белый дом расположился среди высоких стройных сосен. Мебель, обои, лампы – все было сделано по эскизам архитектора… В доме было кино – как, впрочем, и на дачах всех "вождей"[71]. "Квартира и дача Молотова отличались хорошим вкусом и роскошью обстановки… Дом Молотова… был роскошнее всех остальных"[72]. "Ворошилов любил шик. Его дача под Москвой была едва ли не одной из самых роскошных и обширных… Дома и дачи Ворошилова, Микояна, Молотова были полны ковров, золотого и серебряного кавказского оружия, дорогого фарфора… Вазы из яшмы, резьба по слоновой кости, индийские шелка, персидские ковры, кустарные изделия из Югославии, Чехословакии, Болгарии – что только не украшало собой жилища "ветеранов Революции"… Ожил средневековый обычай вассальной дани сеньору. Ворошилову как старому кавалеристу дарили лошадей: он не прекращал верховых прогулок у себя на даче, – как и Микоян. Их дачи превратились в богатые поместья с садом, теплицами, конюшнями; конечно, содержали и обрабатывали все это за государственный счет"[73].

Дачи верховных номенклатурщиков действительно ничем не отличались от феодальных усадеб. Они были украшены не только редкостными и дорогими вещами, но и по примеру родовых поместий – портретами членов фамилии. Так, о Ворошилове С.Аллилуева сообщает: "…аляповатые портреты всех членов его семьи, сделанные "придворным академиком живописи" Александром Герасимовым, украшали стены его дачи…Деньги "академику" заплатило, конечно, государство"[74]. Как в аристократических поместьях, на дачах номенклатурных вождей были созданы ни гроша им не стоившие обширные библиотеки. С.Аллилуева пишет: "У Ворошилова, Молотова, Кагановича, Микояна были собраны точно такие же библиотеки, как и на квартире у моего отца. Книги посылались сюда издательствами по мере их выхода из печати – таково было правило. Конечно, никто за книги здесь не платил"[75].

А в это время в Москве – да и только ли там! – пожалуй, не было подвала, в котором не ютились бы люди. Сколько раз я бывал в таких подвалах – тесных, сырых, темных, ничем не напоминающих просторные подвальные помещения западных домов…

Руководство любило и оберегало свои госдачи. Рассказывали, что во время боев под Москвой в 1941 году группа солдат во главе с лейтенантом испортила что-то на даче А. А. Андреева, считавшегося одним из самых непритязательных членов сталинского Политбюро. Непритязательный Андреев приказал расстрелять лейтенанта.

Между тем собственно никакого реального ущерба Андреев не понес: дачи для именитых владельцев восстанавливались так же бесплатно, как и строились. С.Аллилуева вспоминает: "Обширная трехэтажная дача Ворошилова с громадной библиотекой сгорела дотла после войны из-за неосторожности маленького внука… Но дачу быстро отстроили снова в тех же размерах"[76].

Помню, как в конце войны моя знакомая студентка, дочь члена-корреспондента Академии наук, с восторгом ездившая в гости на одну из госдач, щебетала потом, гордо подражая слышанной там великосветской болтовне, как "все было мило", какие подавались блюда и как красиво был иллюминирован сад. Иллюминирован! – в то время, когда в Москве было еще военное затемнение. Мировая война не должна была чувствоваться на госдачах. Если завсектором ЦК живет как бы в другой стране, то верхушка номенклатуры стремится жить как бы на другой планете.

Строительство новых госдач продолжалось и в послесталинские времена. Пожалуй, наиболее известна из них дача в Пицунде, выстроенная для Хрущева.

Пицундский мыс на Черном море, недалеко от Гагры, славится на весь мир своей уникальной рощей древних сосен. В советской печати много писали об огромном научном значении Пицундского заповедника. А потом без долгих слов немалую часть рощи огородили высоким бетонным забором и выстроили большую госдачу с собственной пристанью. Именно здесь я видел в 1959 году, как с подъехавшего белоснежного катера торопливо соскочили двое в штатском и стали почтительно раскатывать по прибрежному песку красную ковровую дорожку; и тут же с катера, выпятив живот, сошел Хрущев и важно зашагал по дорожке к даче.

Впрочем, и этим персонажам в штатском по-прежнему живется недурно. Вдоль дороги, проложенной мимо дачной стены, выстроены солидные каменные особнячки. Здесь поселены охранники с семьями; несмотря на все призывы к бдительности, в курортный сезон они сдают у себя комнаты приезжим.