Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза

А какой класс представляет ее еще более высокопоставленный собрат бывший секретарь ЦК КПСС, потом заместитель Председателя Совета Министров СССР Катушев, теперь – министр по внешнеэкономическим связям? Он – сын нэпмана, его поэтому долгое время не принимали в вуз, он ни по какой уж шкале не пролетарий. И Катушев – из деклассированных.

Не думайте, читатель, что номенклатурщики – выродки, моральные уроды. Это люди, которым ничто человеческое не чуждо и даже очень не чуждо. На Западе их представляют себе или аскетическими революционерами, или демоническими злодеями, или и тем и другим вместе. А они ни то и ни другое. Они совсем не революционеры и отнюдь не аскеты; за редкими исключениями, сконцентрированными главным образом в КГБ, нет в них ничего демонического. Это деклассированные, которых жажда господства и умение ее удовлетворить объединяют в слой, ставший правящим классом общества. Соответственно и социальная психология номенклатуры не пролетарская, а по преимуществу крестьянско-мещанская, точнее – кулацкая.

Неудивительно: ведь именно тот человеческий тип, который в прежних условиях в русской деревне, охватывавшей тогда 80% населения страны, выбивался в кулаки и лабазники, выходит сейчас в номенклатуру. Речь идет не об идеализированном типе кулака как спорого на работу крестьянина, а о прижимистом кулаке-мироеде с мертвой хваткой, со стремлением взнуздать батраков и самому любой ценой выбиться в люди.

Выбившись же, он не знает удержу. Вот для примера один экземпляр, цитирую из "Правды": в Дагестане первый секретарь Табасаранского райкома КПСС Османов "дошел до того, что ему не нравилось, когда называли его по имени-отчеству, и требовал, чтобы обращались к нему "ахюр", что в переводе означает "ваше величество". Что же с ним случилось? Пошел на повышение: стал первым заместителем министра лесного хозяйства Дагестанской АССР [14]. Номенклатура-то неотчуждаема!

Социальный тип номенклатурщика настолько определился, что вошел в советскую художественную литературу сразу же после смерти Сталина. Уже в "Оттепели" И.Эренбурга появляется еще с большой осторожностью и с понятными только советскому читателю намеками обрисованный директор завода Журавлев. За ним следуют сочно описанный Д.Граниным инструктор обкома Локтев (рассказ "Собственное мнение") и номенклатурщик из нашумевшего романа В.Дудинцева "Не хлебом единым" Дроздов. Вместо предписываемого канонами социалистического реализма умилительного изображения мудрого и чуткого партийного руководителя в литературу шагнул нахрапистый тип из жизни. Талантливый писатель Константин Паустовский, уже употребляя имя Дроздова как нарицательное обозначение номенклатурщика, говорил на обсуждении книги Дудинцева, вспоминая о своей поездке на теплоходе вокруг Европы: "Во втором и третьем классе ехали рабочие, инженеры, артисты, музыканты, писатели, а в первом классе ехали дроздовы. Нечего говорить, что никакого общения со вторым и третьим классом у них не было и не могло быть. Они проявляли враждебность ко всему, кроме своего положения, они поражали своим невежеством. У них и у нас оказались совершенно разные понятия о том, что представляет престиж и достоинство нашей страны. Один из дроздовых, стоя перед "Страшным Судом", спросил: "Это суд над Муссолини?" Другой, глядя на Акрополь, сказал: "А как пролетариат допустил постройку Акрополя?" Третий, услыхав замечание об изумительном цвете воды Средиземного моря, строго спросил: "А наша вода разве хуже?" Эти хищники, собственники, циники и мракобесы откровенно, не боясь и не стесняясь, вели антисемитские речи, как истые гитлеровцы… Откуда взялись эти низкопоклонники и предатели, считавшие себя вправе говорить от имени народа?…Обстановка приучила их смотреть на народ как на навоз, удобряющий их карьеру"[15].

Лишь срочными мерами созданного при Хрущеве огромного Идеологического отдела ЦК КПСС во главе с тогдашним секретарем ЦК (позже заместителем министра иностранных дел СССР) Л.Ф.Ильичевым удалось предотвратить грозившее превращение номенклатурщика в осознанный советской литературой и тем самым ее читателями образ.

Члены класса номенклатуры – не опереточные злодеи. Они – волевые мещане-организаторы, фанатики власти и любители сладкой жизни. Но приползают они на социальную вершину советского общества – в номенклатуру – такими же деклассированными, как описанные Максимом Горьким босяки, стекавшие на дно жизни.

7. КАТЕГОРИИ НОМЕНКЛАТУРЫ

Номенклатура различается по трем главным критериям:

1. По партийному органу, включившему данное лицо в номенклатуру.

2. По вышестоящему партийному органу, санкционировавшему это включение.

3. По характеру номенклатурной должности, предоставленной данному лицу: является ли она штатной или выборной.

Поясним, что партийные органы в данном случае – не бюро и комитеты первичных парторганизаций, а органы профессионального партийного аппарата: от райкома до ЦК КПСС включительно.

Соответственно этим трем критериям номенклатура подразделяется на: