Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза

Соотношение сил в мире не оставляет советской номенклатуре ни одного шанса на победу в таком конфликте. Но она рассчитывает на «империалистические противоречия», на «миролюбивые» и «реалистически мыслящие» силы на Западе — иными словами, на разобщенность стран Запада, на дух капитулянтства и близорукого эгоизма. Это авантюристический расчет. Подобные же расчеты Гитлера провалились. Но когда это стало ясно, уже бушевала мировая война и пути назад не было. Для того, чтобы такое не повторилось, надо остановить номенклатуру раньше.

Может быть, в успехах на пути к мировому господству и состоит величие Советского Союза? Может быть, в этом и заключаются интересы его народа? Номенклатура старается разными путями внушить своим подданным именно такое представление.

Хмель шовинизма и великодержавия легко кружит головы, есть в советском народе немало оболваненных им людей, но далеко не большинство. Потому что человек нашей эпохи обычно понимает: не в экспансии величие страны, а в том, чтобы людям хорошо и свободно в ней жилось. Какое же это величие, если приходится неусыпно держать границу на замке, чтобы жители страны не разбежались! Какое величие, когда весь мир знает, что советские граждане несвободны и бедны! Кто более велик: милитаристская Япония 30–40-х годов или сегодняшняя процветающая Япония? Спросите немцев, хотели бы они вернуться в псевдовеликий третий рейх. Нет величия в попытках правителей добиться мирового господства, не соответствуют они интересам жителей никакой страны — в том числе и Советского Союза.

И успехом эти попытки не увенчаются. Уже не раз выступали в истории претенденты на мировое господство: Александр Македонский, Атилла, Чингисхан, Наполеон… Никому не удавалось его достичь и никому не удастся. В памятное воскресенье 22 июня 1941 года Молотов, как всегда, заикаясь, говорил по радио, сообщая о начале войны. А сказал хорошо: «Наполеон потерпел поражение, пришел к своему краху, то же будет и с зазнавшимся Гитлером».[387] Так и произошло.

Гитлер потерпел поражение. То же будет и с зазнавшейся номенклатурой.

Глава 8 Класс-паразит

Мы землю долбили,

Мы грызли железо,
Мы грудь подставляли под дуло обреза.
А вы, проезжая в машине «Победе»,
В окно нам кричали:
— Достройте!.. Добейте!..
И мы забывали
О сне и обеде,
И вы нас вели
От победы к победе!
А вы:
«Победы» меняли на «Волги»,
А после:
«Волги» меняли на «ЗИМы»,
А после:
«ЗИМы» меняли на «Чайки»,
А после:
«Чайки» меняли на «ЗИЛы»…
А мы надрывались,
Долбили, грузили!
А вы нас вели
От победы к победе.
И тосты кричали
Во славу победы…

А. Галич. «Когда я вернусь». Франкфурт [М. 1977, с. 121–122.

Заключительную главу книги «Империализм как последняя стадия капитализма» Ленин посвящает теме о паразитизме и загнивании. Посвятим и мы эту главу настоящей работы той же проблеме — применительно к реальному социализму.

В чем видит Ленин коренную причину паразитизма и загнивания господствующего класса в современном ему капиталистическом обществе? В том, что общество капиталистическое? Нет, в том, что, по его мнению, в этом обществе стали господствовать монополии.

Ленин справедливо видит в любой монополии главную причину паразитизма обладающего ею класса.[388] Паразитизм класса и связанное с ним загнивание установленного этим классом общественного строя ограничивается масштабом монополии: чем более всеобъемлюща эта монополия, чем больше защищена она от конкуренции — экономической, политической, идеологической, — тем больше возможности для паразитарного перерождения господствующего класса, для его превращения в окостеневшую касту, сидящую у общества на шее, сосущую его соки и ничего ему не дающую.

Существуют ли явления паразитизма при капитализме?

Да, существуют. Но ведь подлинных монополий при капитализме нет. То, что в марксиствующей литературе именуют «монополиями», в действительности — всего лишь крупные концерны, ни один из них не в состоянии монополизировать рынок. Поэтому, как правильно отметил Ленин, феномен паразитизма проявляется в современном капиталистическом обществе лишь как тенденция к застою и загниванию.