Номер 3, Осень 2009

– У нас нет государств, – продолжал рассказ гость. – И никогда не было, потому что они оказались неудобными, непрактичными. Общество не захотело их иметь, и они у нас не появились. Спросите, откуда мы знаем, что такое государство? Отвечу. Из практики вашего и некоторых других векторов, где государства являются главным фактором нестабильности общества. Потом, у нас нет денег и, следовательно, нет экономических кризисов, которые так же постоянно будоражат ваш вектор. Мы просто работаем и пользуемся плодами своего труда. Продолжительность жизни составляет около ста восьмидесяти лет и из них полезная продолжительность – сто сорок.

– У вас что же – коммунизм? – перебил собеседника Владимир, вспомнив новое слово.

– Ну что вы, какой коммунизм. У нас обычная жизнь, хотя, по вашим меркам её можно было бы назвать коммунизмом.

– Короче, у вас нет наций, государств и денег.

– Нет, нации у нас есть, но на них как-то не принято обращать внимания. Это просто определение родов, или, точнее сказать, генеалогического древа каждого человека.

– Хорошо, я понял примерно строение вашего общества. Мне кажется оно очень простое. А у вас есть какой-нибудь руководящий орган?

– А как же, конечно есть, и называется он архидропаг. – Сердио показал на знак, украшающий его грудь. – Вот таким знаком обладает каждый представитель архидропага, и только у главы этот знак выделен другим, как сказали бы у вас, золотым цветом.

– Можно посмотреть?

– Пожалуйста.

Сердио придвинулся, и Владимир осмотрел правительственный жетон.

– Интересная штука, – произнёс он, закончив осмотр. – Я бы не прочь иметь такой.

– Его надо заслужить, – улыбнулся словам собеседника Сердио. – Так просто его никому не дают.

– Значит вы представитель местного правительства. И много людей у вас в правительстве?

– Много, несколько тысяч, но меньше, чем в любой стране вашего вектора, где кроме министров придумана куча постов для заместителей, которые совершенно не нужны.

– А как вам удаётся проникать в другой вектор? – Владимир вновь сменил тему. – Ведь для этого, требуется специальное оборудование?

– Вы правы, для этого нужно специальное оборудование. Принцип его действия я вам рассказать не смогу, потому что не знаю, могу лишь сказать, что мы не проникаем в другой вектор, мы его встречаем по пути следования. Если мы совершим прыжок, то пролетим мимо полосы жизни и попадём в использованное русло.

– Ничего не понял, – честно признался Владимир.

– Не мудрено, – губы Сердио вновь посетила улыбка. – Так сразу никто не может этого понять. Для этого надо учиться, но все мелочи перехода знают немногие, в основном только те, для кого вектодесант является постоянной работой. А вы слышали когда-нибудь об аномальных явлениях?

– Об аномальных? – Владимир напряг память. – Нет, пожалуй, не слышал, точнее, не могу вспомнить.

– Если услышите или вспомните, то имейте в виду, что в некоторых из них виноваты мы. Иногда по неосторожности наши десантники во время работы могут появиться на глаза. Люди вашего вектора замечают, и появляются домыслы про барабашек и прочую ерунду. В основном в таких случаях мысли у них направлены не в лучшую сторону.

– Не знаю, не помню, – повторил Владимир и с сожалением посмотрел на собеседника. – Мне очень жаль. Если честно, то я почему-то не верю в то, что я из другого вектора. Мне кажется, что я всегда жил здесь и случайно, из-за травмы, потерял память.

Сердио улыбнулся:

– Не думайте об этом, не питайте надежды. Очень скоро вы убедитесь и поймёте. Кстати, человек вашего вектора может перенестись в другой вектор только дважды, туда и обратно.

– Почему? – Владимир очень удивился.

Ему только что казалось, что переброску можно делать бесконечно.

– Потому что у вас, точнее у людей вашего вектора, слишком слабая нервная система. Она не выдерживает третьего вектодесанта и разрушается. Временные перегрузки настолько сильны, что десантник вашего вектора даже теряет память, и в большинстве случаев она не возвращается. То есть то, что было, человек уже не может вспомнить до тех пор, пока не попадёт обратно в своё измерение. С нашей точки зрения это очень странно, так как вы почти ничем не отличаетесь от нас.

Сердио развёл руки в сожалеющем жесте.

Владимир понимающе смотрел на собеседника, хотя на самом деле в голове что-то не вязалось. Сообразив, что сегодня всё равно ничего не поймёт, задал новый вопрос:

– Скажите, чем заинтересовал вас наш вектор? Зачем вы вытащили меня оттуда?

– Всё дело в том, что ваш вектор является на Земле самым неуравновешенным, самым нестабильным и самым опасным. Правда, лишь в черте тех векторов, которые мы можем посещать. У вас постоянно бушуют войны, за последнее тысячелетие мы не насчитали и сотни дней, когда у вас на всей планете был полный мир. Из-за денег процветает коррупция, из-за существования государств развивается военное производство, и оружия сейчас столько, что вы можете уничтожить планету несколько раз. Нам приходится, по возможности, сдерживать ваш вектор, но не всегда это удаётся.

– Для чего?