Номер Один, или В садах других возможнос­тей

Когда пришло время выходить, то он встал с облегчением, но тут же попал в небольшую давку, затесался между двумя людьми (один тот, клетчатый), они тоже как-то с трудом пробирались, встали поперек, им мешали, кто-то не пускал выйти, нельзя было разойтись. Чуть ли не свалка началась, а в этой толкучке застрял Номер Один, ругаясь про себя. Но тут он понял (с облегчением), что это еще не его остановка, хорошо что толпа, а то бы выскочил как бызы не там. Пришлось бы ждать следующего переполненного, при том что голова гудит, нет сил, ночь в битком набитом вагоне да и перед тем в Москве русский народный аттракцион под названием передряги.

Он протиснулся обратно, а тот, в клетчатом пиджаке, который вроде не собирался выходить (иначе уже бы давно сошел, а не толокся у открытых дверей) — тот вдруг выскочил наружу.

Пока Номер Один обернулся к своему месту, там, конечно, уже сидела тетя.

И тут, стоя в толпе пассажиров, Номер Один вдруг обнаружил, что на груди у него поперечная прорезь и в кармане пусто! Нет денег! Нет пакета, а в нем находились огромные деньги! Суки! И паспорт! Воры! Все! Все пропало. Ой люди, люди… Ой, что я буду делать…

Номер Один опомнился и рванул, работая локтями, к дверям троллейбуса, они все еще почему-то были открыты, хотя прошло много времени. Слава тебе Господи, выскочил в последний момент. Выскочил, чтобы броситься в погоню. За кем? Все уже рассосались. Улица пустая во всех направлениях.

Перед глазами был вход в магазин. Так. Если вор тот клетчатый куда и спрятался, то только сюда, больше некуда.

Для маскировки Номер Один снял с себя порезанный пиджак и ринулся по трем ступенькам. Там было разветвление, из тамбура две двери. Пошел направо. За витринами что-то делала продавщица, выпрямилась, посмотрела, как бы приглашая. Никого больше не было. Пошел в тамбур, двинул в другой магазинчик. И тут возник перед ним как раз клетчатый пиджак. Он собирался выйти вон. Этот!

Номер Один встал на дороге, желая сказать «отдай деньги». Но как-то не решился. Глупости какие-то. Это не он. Клетчатый пиджак достал из кармана и поднес к уху мобильник. Точно не этот. Сказал:

— Это я. Это Ваха? Это я.

И обратился к Номеру Один:

— В чем дело? — и в трубку, значительно, — Ваха, тут момент.

Посмотрел себе под ноги. Номер Один тоже посмотрел. Ботинки у клетчатого были новенькие, дорогие, блестящие. Не он.

Номер Один посторонился и, как бы следуя своим путем, прошел в магазинчик. Через секунду он выскочил на улицу. Вдали бежал, рвал когти клетчатый пиджак.

Все, это был он.

Он бежал не один, с ним рядом чесал какой-то маленький, бритый наголо, в черной коже.

Номер Один скакнул через улицу и поднял руку.

Как же я забыл, что они всегда работают не одни! И деньги другим сразу передают! Даже если бы я вцепился в того высокого… Лежать бы мне сейчас с пробитой головой… Без документов причем.

Тут он поймал машину, шлепнулся на заднее сиденье и только тогда сказал:

— Меня ограбили, вон те двое на той стороне. Догони метров пятьдесят, а?

Мужик за рулем подумал и отказался. Видимо, хотел подработать, а тут попался псих. Номер Один произнес:

— Пятьдесят метров, ты слышал?

Мужик что-то понял и тронул с места. Номер Один спрятался, выглядывая из-за спины водилы. Ехали медленно.

— Вон они, вон!

Уже не бегут, перешли на шаг. Обгоняем.

Как мать Юры кричала по телефону: «А хотите я убью вашего сына, как вы угробили моего? Вы, вы не хотели его брать, его уволили из-за вас, он знал больше вас, теперь вы присвоили все результаты экспедиции! Я найму, чтобы убили вашего сына!» Не хотел его брать, точно. Как предвидел. Но вынудили.

— Останови вон у киоска, а денег нет. Видишь, ограбили. Порезали. Спасибо.

— Да не за что, — ответил с облегчением мужик и быстро уехал.

Номер Один вышел и спрятался за киоск. Надел пиджак. Дрожь пробирала. Рукой схватился за карман механически, заслоняя прореху.

Те приближались по другой стороне.

Мало того что ограбили уже перед экспедицией, бухгалтерша дала четверть суммы и в рублях. Директор тоже разорялся: «Этого раздолбая не оформлю. Бетакам ему купи — ни Кухарева, ни бетакама. Уже одну камеру упер».

Ограбили ли Юру в том проходном дворе, вот вопрос. Большой вопрос.

Стоп, вот. Они уже ушли вперед, оглядываются. Все-таки чуют, так чуют крысы или тараканы.

Сердце билось как сумасшедший в лихорадке (Анютиного клиента, придурочного автора, выражение, она его редактировала, теперь понятно, что это). Правда! Но что делать с ними, даже если догоним? В горле пересохло, как ножом резало.

Тот в клетчатом пиджаке, высокий чернявый парень, обернулся и проверил взглядом окрестности. В том числе и другую сторону улицы. Разглядел ли он через стекло киоска своего клиента? Машинально Номер Один сунулся подальше за киоск, к окошку. Внутри никого не было. Подвинулся, обошел угол. Там обнаружилась распахнутая дверь с бумажкой, коряво написанной: «М-психоз 12:45 до 12:50». Испугался. Опять. Это еще что? Записка как у входа в балаган Гавриловых тем утром? Схожу с ума?