Non Cursum Perficio (СИ)

Чувствуя близость озарения, и дрожа от этого ощущения, я встал и распахнул дверцы шкафа, в котором хранились исходники чертежей корпусов. Провёл пальцем по корешкам толстых папок, беззвучно шевеля губами. Общежития стоят отдельно – второй, четвёртый с флигелем…

-Господин Седар! – окликнул меня мягкий, чуть пришёптывающий мужской голос от дверей.

Досадливо сморщившись, я обернулся и обнаружил на пороге отдела слегка смущённого своим вторжением Дьена Садерьера.

Несмотря на безупречный щегольской костюм и гладко выбритые щёки, Дьен выглядел измученным и уставшим – это проскальзывало в его глазах в те секунды, когда он был не в силах удержать на лице маску безмятежной приветливости. Повинуясь моему по-прежнему чуть досадливому жесту, Дьен подошёл к стеллажу, пожав мне руку, и негромко проговорил, глядя вдоль меня на Кармелли с Анилькой в углу:

-Господин Седар, мне необходимо серьёзно пообщаться с вами тет-а-тет. Вы можете уделить мне некоторое время?

Я пожал плечами, недоумевая, что за тайны мадридского двора собирается мне поведать водитель Норда, с которым мы общались от силы десять раз за десять лет. Но, движимый неизгадимым нулевицким любопытством, прошёл в свой кабинет, который завёл себе чисто для comme il faut – мне больше нравилось сидеть среди коллег, в отделе, а не запираться от них, подобно многим руководителям. И вообще, там всегда барахлили радиаторы – вот и сейчас температура в кабинете приближалась к идеальной для промышленных морозильников.

Зябко потерев плечи, Садерьер опустился в кресло, а я защемился за стол и принялся слегка нервно ломать лежавшую на нём плитку шоколада на мелкие кусочки.

-Послушайте, Сао, дело в том, что я… нет, вернее сказать, мы, – Дьен посмотрел мне в глаза, заметно побледнев, – мы хотим, чтобы вы заняли пост директора Антинеля.

Повисло молчание, нарушаемое лишь треском фольги под моими пальцами – я продолжал бездумно ломать шоколад, вглядываясь в спокойные, усталые тёмно-карие глаза Садерьера и пытаясь обнаружить там хоть тень улыбки, хоть намёк на несерьёзность его слов. Тщетно.

-Прошу, только не говорите сразу «нет», – мягко попросил Дьен, легко касаясь моей манжеты.

-Я ни в коей мере не шучу и не пытаюсь вас разыграть, Сао. И эта просьба продиктована лишь сложившейся в Антинеле ситуацией и теми знаниями, что я располагаю о вас, господин Седар. Если вы позволите, я объясню?..

Пользуясь тем, что я всё ещё безмолвствую в жестоком ступоре и таращусь на него, как укуренный Сомбрера с сигаретой в лапке на табличку «No smoking» в крематории, Дьен продолжал давить:

-Нам нужен сильный, харизматичный руководитель, который будет способен нейтрально относиться ко всем представителям топ-менеджмента – и который сумеет вернуть обитателям Антинеля веру в силу законов и жёсткого регламента. Такой, как вы, Сао.

-Но почему сразу я?! – прорезался-таки у меня дар речи. Вернее, хриплого карканья.

-Генерал ла Пьерр – куда более подходящая кандидатура на этот пост!..

-Видите ли, – кротко отозвался Дьен, доверительно наклоняясь ко мне и окутывая запахом вишен и шоколада, – генерал, при всех его несомненных достоинствах, не имеет того, что есть у Норда – и у вас, господин Седар. Мне сложно обозначить это качество словами… нечто сродни чутью на события и людей. Сокровенное умение видеть и разгадывать тайные знаки, символы, иероглифы, проявляющиеся в потоке событий, и с хирургической точностью оперировать этими знаниями. Это особое мироощущение, если угодно. Скрытый дар понимать сердцем то, что недоступно рациональному осознанию.

Пока он говорил, меня накрыло водоворотом чувств, среди которых доминировал скрытый восторг оттого, что кто-то, наконец, назвал «сокровенным талантом» то самое, что все прочие именовали не иначе как «лёгкой пожизненной придурью, присущей всем нулевикам», а то и «синдромом отклонения крыши от плоскости на сорок пять градусов».

Правда, слегка напрягало на этом фоне сравнение с Нордом, потому что моя придурь – она придурь уникальная, неповторимая и единственная в своём роде! Но то, что у нас с Нордом есть нечто общее, мне весьма польстило. Изо всех сил стараясь не дать улыбке растянуться до ушей, я коротко и сухо кивнул, побуждая Садерьера продолжить свой монолог.

-Надеюсь, господин Седар, в ближайшее время услышать от вас положительный ответ, – со странной, невнятной мольбой в тихом голосе произнёс Дьен, накрывая ладонью мои пальцы. У меня сложилось впечатление, что южанин с трудом удерживает готовую сорваться с языка личную просьбу о помощи.

-Le roi est mort, vive le roi, – проговорил я с усмешкой, встав и глядя на Дьена сверху вниз.

-Я хорошо вас понял, капо Садерьер. Я сообщу Вам о своём решении завтра в это же время. Договорились?

-Да, – Денёк выжал из обескровленной постоянным соблюдением политеса души несколько капель искренней улыбки. Похоже, лекции по искусству мимикрии в рабочем коллективе южанин в своё время прогулял. Или ему лживости на это не хватало.

Помолчав капельку, Садерьер неожиданно заявил: