Non enim quid amor (СИ)

- Я смогу тебя защитить, - девушка остановилась так резко, что Оберин едва не врезался в нее. Он и не заметил, что они так далеко отошли от храма. Улица кипела жизнью, мимо сновали бледные и светловолосые лиссенийцы, черные, словно осьминожьи чернила, летнийцы, тирошийцы с разноцветными бородами. Но не бегали со смехом и визгом дети – ни нищих, побирушек или воришек, ни в храмах и тавернах Асшая принцу не встречались ребятишки. Черные дома жались друг к другу, по ним пробегали тусклые блики света, которые маслянисто-поблескивающий камень стен глотал с жадностью болота. Жричка смотрела на юношу пристально, улыбка ее растаяла.

- А кто же защитит вас, господин? Кто осветит ваш путь во тьме?

- Я сам найду свой путь, - отчеканил Оберин. Такой поворот разговора ему совсем не нравился. Дорниец часто заморгал, в слепящем солнечном свете ему показалось, что татуировки на девичьих щеках извиваются.

- Ваш путь давно определен, мой дорнийский господин. Я видела, что вы придете. Видела в пламени, - улыбка вернулась на ее губы, изогнула их по-детски лукаво. – Но я подарю вам свой жар, а вы мне – свой. От вашего жаркого жизненного света родится тень, которая будет принадлежать Р’глору, и это будет единственный сын, что родится от вашего семени, - обжигающе-горячая ладонь коснулась смуглой щеки дорнийского принца, - но господин может отказаться. Или все же рискнет, чтобы наше пламя воспылало высоко и ярко?

Асшай – город магии, тайн и загадок, зловещий и манящий, как слова красноволосой жрички с татуировками огня на щеках. Ее взгляд искушал и предостерегал одновременно, а Оберин Нимерос Мартин никогда не боялся женщин. Пусть лучше она его боится, но не слишком. Красный Змей притянул девушку к себе, дерзко ухмыляясь.

- Огня во мне хватит на десяток сыновей, моя красавица, - с юношеской бравадой заявил Оберин, на что жричка ответила слабой улыбкой. Она взяла Мартелла за руку и повела за собой, все дальше от храма, в глубину лабиринтов черных асшайских улиц.

========== Дорнийские танцы (Арианна Мартелл/Джейме Ланнистер) ==========

AU! В Солнечное Копье с Мирцеллой отправился не сир Арис, а родной дядя, Джейме Ланнистер.

Мирцелле полюбился Дорн. Джейме отрадно было видеть, что девочка здесь счастлива. Конечно, она скучала по Королевской гавани, по матери и братьям, по дяде Бесу и даже по своему лорду-деду, но ее улыбка не пропала под палящими лучами дорнийского солнца, жалящего зло, что драконий перец. Для принцессы все было так ново и необычно, а юные девушки обычно любопытны, что котята. Мирцелла с восторгом примеряла платья, сшитые по смелой дорнийской моде, охотно пробовала острые блюда и увлеклась кайвассой – почти так же сильно, как и принцем Тристаном. Юный Мартелл, смуглый и черноволосый, был очарован своей нареченной – но и Джоффу поначалу понравилась Санса Старк. Впрочем, кто сказал, что она сейчас ему не нравится? Просто у его милости Джоффри Первого очень необычное проявление любви к своим ближним.

И все же у сира Ланнистера теплело в груди при виде радости Мирцеллы, когда слуги приносили ей ту или иную безделушку в подарок от принца. Многоцветие шелковых платков, украшенных богатой вышивкой, украшения, фрукты и сладости, которым маленькая принцесса радовалась больше всего. Сопровождая племянницу вместе с копейщиками Мартеллов во время прогулки по саду с Тристаном, Джейме мыслями уносился за море, в Красный замок, к Серсее. Глядя на Мирцеллу с ее дорнийцем, Цареубийца видел отражение сестры и Роберта Баратеона. Серсея была так же счастлива в преддверии свадьбы с королем. Ликующе смеялась, получив рулон шелка в дар от будущего мужа – на свадебное платье, - и изумруды, что «в цвет ее глаз». А через неделю после венчания узнала, что и ткань, и камни ей послал Джон Аррен. От имени короля, разумеется, но Серсею это не утешило, скорее, только разозлило сильнее. Великолепный наряд из кремового шелка пропал из гардероба, но изумруды королева продолжала носить и по сей день. Его тщеславная, взбалмошная, алчная до любви, власти и почестей сестрица, как же она сумела родить Мирцеллу, кроткую, точно голубка, застенчивую и очаровательную? Сестра-близнец сейчас далека, точно солнце, пылающее на небе, до боли слепящее глаза. Серсея, когда хотела, могла сиять так же ярко. Цареубийца нес свою службу, обливаясь потом в своей кирасе и белом плаще – никто, особенно Мартеллы, не должны забыть, что он королевский гвардеец. Королевская гавань то еще паучье гнездо, но там у Ланнистеров куда больше друзей, чем здесь. А против крепкой стали никакие змеиные зубы не выдюжат.

Но от яда в вине она не защитит.