Ноосферный прорыв России в будущее в XXI веке

Опасным является отрыв сознания от его «почвы» в организме человека – «бессознательного» на основе чрезмерных форм его рационализации, машинизации как частных типов проявления капиталорационализации, в том числе в электронно-компьютерных технологиях.

Конфликт между сознанием и бессознательным человека в результате возникающего отрыва манипуляционного сознания от бессознательного – один из источников массового суицида.

Одно из определений знания – это взгляд на знание как модель (картину) мира или какого-либо его фрагмента, в том числе и образ общества, образ человека. В таком контексте знание как продукт познания вторично по отношению к бытию, которое оно отражает.

Поэтому сознание как процесс отражения и самоотражения вторично по отношению к бытию. Общественное бытие определяет общественное сознание.

Но интеллект есть управление будущим. Возрастание идельной детерминации в истории через общественный интеллект определяет возрастание здесь активной роли общественного сознания. Возникает обратная детерминация, благодаря эволюционно-управляющей функции общественного интеллекта: общественное сознание определяет общественное бытие.

Только нужно осознать, что если первая формула взаимосвязи общественного сознания и общественного бытия действительна с позиции процессов познания окружающего мира, то вторая формула отражает своеобразную тенденцию возрастания управления будущим со стороны общественного интеллекта и, сответственно, общества, сознание которого обеспечивает необходимое качество его функций – прогнозирования, проектирования, планирования, формирования общественного идеала и систем ценностей. Здесь срабатывает диалектика материального и идеального, демонстрирующая рост роли идеального в любой прогрессивной эволюции как рост роли интеллекта – механизма эволюции – по мере роста кооперативности и сложности структур эволюционирующих систем, т.е. роли управления будущим, противостоящего механизму слепого естественного отбора и закона конкуренции.

Трудность философского осмысления сознания западной культурой, по меткому замечанию А.В. Иванова, состоит в том, что философия сознания по существу являлась «эго-философией сознания, которое ни в каких формах не может существовать за пределами конкретной живой личности» [1146] . С.Л. Франк писал по этому поводу: «Достаточно знать лишь в общих чертах западную философскую литературу, чтобы тотчас убедиться, что центральное место в ней занимает понятие “я”. “Я” – индивидуальное сознание – есть либо единственный и последний фундамент всего остального вообще (как у Фихте, в известном смысле у Декарта, Беркли, Канта), либо хотя бы в некоторой степени самоуправляющаяся и самодостаточная внутренне заключенная в себе и от всего прочего независимая сущность» [1147] .

Фактически за этим стоит «я» – автономизация или «я» – «капсулизация» сознания, которое рождается и умирает в человеке, и где полностью отрицается его социальная, культурная онтология, связь его и генезис в социокультурной эволюции человечества, т.е. в его истории.

А.В. Иванов так иронически рефлексирует этот (очевидно отражающий суперэгоизм западного рыночного капиталистического человека, в значительной степени порожденный частной собственностью, частным интересом и гонкой за прибылью) аутизм западного мыслителя в определении сознания: «Забавно: если европейский человек и соглашается признать нечто, превосходящее самость его знания, этим нечто может быть лишь Божественная Личность, т.е. он сам в совершенной и превосходной степени» [1148] , – и добавляет: «Отличительное свойство… западного имманентизма – его ярко выраженный антропоцентризм, а еще точнее – эгоцентризм, приводящий европейского человека или к своеобразному обожествлению человеческого существа (антрополатрия), или, наоборот, к антропоморфизации божественного бытия и сознания» [1149] .

Именно на этой форме аутичного западного сознания и его философской, такой же «Я»-центрированной, рефлексии рождается его антиэкологическая направленность – взгляд на природу как на нечто враждебное ему. Пример – рефлексия Э. Мунье в монографии «Персонализм»: «Материя оказывает нам сопротивление, она вовсе не пассивна, не инертна, она – агрессивна… В отношениях личности и мира ничто не говорит в пользу гармонии, о которой мечтал Лейбниц… Незащищенность, озабоченность – таков наш удел. И в обозримом будущем ничто не дает нам надеяться на окончание этой борьбы» [1150] .