Нора

— До свидания, мистер Бартон, — поспешно бросила Нора и повернулась к экипажу. Кэл помог ей сесть в экипаж, от прикосновения его руки девушку обожгло словно огнем, острая боль пронзила ее сердце.

— Ну что, готова, девочка? — весело спросил дядя Честер.

— Да, — Нора выдавила из себя улыбку и помахала рукой тете и кузине. — Я готова. До свидания! С крыльца донеслось ответное «до встречи». Кэл Бартон стоял посреди двора, сжимая шляпу в руках, и смотрел, как желанная женщина покидает его. Он не любит мисс Марлоу, старался убедить себя Кэл, он только чувствует себя виноватым за то, что скомпрометировал. Но чем тогда объяснить страшную пустоту, поселившуюся в его сердце?

Глава 7

Нора отправилась в Англию через неделю после возвращения из Техаса. Она выглядела спокойной и даже жизнерадостной, но на сердце у нее лежал тяжелый груз, она непрерывно корила себя за глупость. Если бы раньше в своей жизни она встречалась с мужчинами, то, вероятно, не влюбилась бы так безнадежно в неподходящего человека. А теперь оставалось только ждать, будут ли последствия у ее падения. Никогда еще Нора не чувствовала себя такой одинокой.

Пассажиры парохода оказались общительны и дружелюбны, однако девушка держалась обособленно, старалась ни с кем не сближаться, и выходила из своей каюты лишь во время обедов и ужинов. Мисс Марлоу, приглашенная капитаном за свой стол, всегда выглядела элегантной и холодной, но внутри ее сжигал огонь воспоминаний об объятиях Кэла Бартона. Один раз в обращенном на нее взгляде светлых глаз ковбоя. Нора заметила странную непривычную нежность. Помимо своей воли она помнила этот взгляд, противоречащий предательству.

В воспоминаниях Кэл казался Hope чужестранцем. Ребенком ей не позволяли играть с детьми прислуги, но к большому неудовольствию родителей, Нора была отчаянным сорванцом. Строгая гувернантка умело подавила в девочке непосредственность и импульсивность. Нора быстро научилась вести себя сдержанно и благородно и приобрела утонченные манеры. За малейшее непослушание отец строго наказывал ее, используя для этого трость, которой бил дочь по ногам. Даже через несколько нижних юбок, удары трости причиняли сильную боль. «Ребенок должен быть дисциплинированным, — неоднократно повторял ей отец, — иначе он может вырасти ленивым и безнравственным человеком».

Мать Норы не возражала против наказаний. Миссис Марлоу саму в детстве учили хорошим манерам точно так же. Про себя Нора решила, что если у нее когда-нибудь будет ребенок, она никогда не позволит так жестоко обращаться с ним, независимо оттого, какие проступки он совершит. Она не позволит, подобно своей матери, запугать себя мужу.

В жизни Норы было множество всяких правил и ограничений, которые она не смела нарушить. Девушка не представляла, как можно надеть брюки или скакать верхом на лошади, по-мужски расставив ноги, или общаться с теми людьми, которые были ей интересны.

В детстве Нора завидовала детям бедняков, которые лепили из песка булочки и пирожки, смеялись, катались по зеленой траве, играли в прятки, постоянно возились с собаками и кошками. Девочке не довелось иметь ни щенка, ни котенка. «Животные отвратительны и грязны, — постоянно говорил ей отец. — Леди не может позволить себе выпачкать одежду».

До самого прибытия в Лондон Нора держалась обособленно, ни с кем не общалась. Прямо из порта экипаж доставил ее в поместье Рэндольфов, находившееся за городом. Стоял октябрь, и путешествие через океан было малоприятным. На девушке было надето меховое пальто, а ноги укутаны медвежьей шкурой. Нежно коснувшись рукой густого черного меха, Нора внезапно почувствовала легкую жалость к бедному животному, чей мех теперь укрывал ее, с благодарностью ощущая приятное тепло.

Нора все еще не имела ни малейшего представления, беременна ли она. Месячные и раньше бывали у нее нерегулярны, и поэтому девушку не слишком волновала небольшая задержка. Она так тосковала по Кэлу, что сердце ее разрывалось на части.

В загородном доме поместья Рэндольфов, построенном еще в семнадцатом веке, часто гостили члены королевской семьи. Дом был ужасно холодным, но атмосфера в семье отличалась теплотой и доброжелательностью, так что Нора сразу почувствовала себя, как дома. Ее родственники — леди Эдна и сэр Торренс радостно приветствовали гостью. Торренсы приходились дальними родственниками королевской семье, однако титул баронета сэр Торренс получил в награду за военную службу от Ее Величества королевы Виктории, а не по наследству. Уже немолодая супружеская пара не придавала большого значения титулам и протоколу, как это делали многие аристократы. У них не было своих детей, и старики обожали, когда в их доме гостила молодежь. Hope они были особенно рады.