Нора Галь: Воспоминания. Статьи. Стихи. Письма. Библиография.

        Захотелось курить, – пишет Галь (с.119).

        И тогда мне захотелось покурить, – пишет Немчинова (с.55).

        Уж если что-то должно случиться, лучше я буду к этому готов (Галь, с.159).

        Раз что-то должно случиться со мной, я хотел быть наготове (Немчинова, с.124).

        Защитник подошел, пожал мне руку и посоветовал на вопросы отвечать кратко... (Галь, с.148).

        Мой адвокат подошел ко мне, пожал мне руку и дал совет отвечать очень коротко на вопросы, которые мне будут задавать... (Немчинова, с.105).

        Она плакала на одной ноте, то и дело всхлипывая; казалось, она никогда не перестанет. Другие словно не слышали... А та женщина всё плакала. Очень странно, совсем незнакомая женщина (Галь, с.120).

        Она плакала долго, всхлипывала, вскрикивала, и мне казалось, что она никогда не кончит. Остальные как будто и не слышали ее... Та женщина всё плакала. Меня это очень удивляло – какая-то незнакомая старуха (Немчинова, с.56).

        Весь ритмический строй фразы, вся ее структура у Галь как бы подчеркивает разрозненность перечисленных действий. Старуха со своим плачем – сама по себе, другие старики – сами по себе, и сам по себе – герой повести.

        В тексте Немчиновой между участниками протягиваются ощутимые нити отношений.

        Или такой, еще более яркий пример. Герой встретил на лестнице соседа, Раймона.

        Nous sommes montés et j'allais le quitter quand il m'a dit... (p.43)

        Мы поднялись по лестнице, я хотел уйти к себе, но он сказал... (Галь, с.127)

        Мы поднялись вместе с Раймоном, и я уже собирался проститься с ним, но он сказал... (Немчинова, с.68)

        Обе переводчицы здесь точно следуют французскому оригиналу, но если французский глагол monter в этой русской фразе требует дополнения, в тексте Галь появится «неодушевленная» лестница, а Немчинова объединит персонажей в общем действии; во второй половине фразы Немчинова вслед за автором подчеркнет то, что лишний раз введет героя в круг какого-то общения («проститься с ним»); Галь подчеркнет действие, направленное на отъединение от других («уйти к себе»).

        В тексте Немчиновой органично вырастает роль синтаксического и лексического повтора. Он появляется там, где его нет у автора, он усиливается там, где в оригинале он есть.

        В оригинале:

        Mais à cause de toutes ces lonques phrases, de toutes ces journées et ces heures interminables pendant lesquelles on avait parlé de mon âme, j'ai eu l'impression que tout devenait comme une eau incolore oщ je trouvais le vertige (p.90).

        Впрочем, из-за всех этих бесконечных фраз, бесконечных дней судебного процесса, бесконечных часов, когда столько рассуждали о моей душе, у меня кружилась голова, мне казалось, что вокруг льются, льются и всё затопляют волны мутной реки (Немчинова, с.119).

        Синтаксический повтор, едва намеченный в первой половине фразы Камю, в переводе усилен лексическим повтором, а в конце фразы его подкрепляет еще один повтор, отсутствующий в оригинале. Ср. у Галь:

        Но от всех этих длинных фраз, от нескончаемых часов, когда толковали о моей душе, всё словно затопило мутной водой, и у меня стала кружиться голова (с.156).

        Еще пример, пожалуй, наиболее характерный.

        Мерсо гонит от себя мысли о помиловании: