Нора под миром

Одно, по крайней мере, стало ясно: в деревне Блошки происходит нечто таинственное, прямо-таки сверхъестественное!

Глава 11. Деревенская колдунья

Квартирная хозяйка главной героини фильма в исполнении бабки Евдокии вышла неожиданно яркой ролью. Занозистый и вредный характер Лукерьиной свояченицы, её насмешливость вкупе с острым языком придавали всем сценам, снятым с её участием особую энергетику. Не ожидавший такого подарка Кондаков просто ликовал. Унылые домашние мизансцены превратились в напряжённый по-единок с главной героиней фильма, Анастасией.

Виктор до этого просто не желал признаваться, что Марианночка играет куда лучше, чем он предполагал. Но, чтобы не спугнуть капризную звезду, Виктор не позволял ей даже догадаться об этом.

Но бабка Евдокия всех просто поразила. Это была прирождённая актриса. Вся её подвижная мимика, острые и насмешливые глаза, пластичный, несмотря на хрипоту, голос — всё это выглядело в кадре просто потрясающе. И режиссёр не жалел слов на похвалу. Угасшие было надежды на успех снова возродились в настроении всей группы. Участники съёмок были деловиты и воодушевлены. Некоторые фрагменты снимались с одного дубля.

— Слушай меня, Марианна, — наставлял Кондаков актрису. — твоя героиня словно пребывает в трансе. Потом она сама не поймёт, в самом деле это с ней произошло или просто всё приснилось. Сначала ей немного смешно. Она не верит в деревенские гадания. Ей смешна серьёзность, с какой бабка взялась ворожить на простой кадке с колодезной водой. Но потом девушка втягивается в волнующий процесс. Далее она не замечает, что остаётся совсем одна. За окошком темень, воют собаки, что-то колотится снаружи, шуршит во всех углах. Девушке стано-вится немного страшно. Она уже не рада, что затеяла такое дело. И тут Анастасия видит в воде изображение. Наклоняется, чтобы рассмотреть. Тут ты должна изо-бразить испуг. Ударила ладонью по воде, а оттуда вылезла рука и схватила Ана-стасию. Тут от тебя требуется максимум. Сама понимаешь, что руку тебе из кадки подать некому. Потом мы это дело дополним монтажом. Но нужно, к чему монти-ровать. Вообрази, что борешься с рукою мертвяка. Она холодная, противная, ужасно скользкая! Но цепкая и сильная. Весь эпизод займёт от силы пять минут. Но это должны быть очень страшные пять минут. Ты поняла?

Марианночка кивнула. Выражение её лица не располагало ни к каким надеж-дам — всё та же хмурая, тупая тёлка. Что в ней нашёл этот спонсор? Стоило только кому из группы взглянуть на это гладенькое личико с минимумом мимики, как настроение работать тут же испарялось. По-видимому, бабка Евдокия тоже засо-мневалась. Она остро глянула на девчонку и ехидненько заулыбалась.

— Приворот над кадкой. Дубль первый. Мотор!

— Иди сюда, красавица. — тихо, с придыханием сказала бабка Евдокия. — Смо-три сюда, моя хорошая, тут твоя судьба. Нет ничего вокруг — ни дня, ни ночи. Нет лета, нет зимы. Всей жизни нет твоей. Забудь родных, забудь всё, что было в про-шлом. Чиста, как белый лист, светла, как ясный день. Взгляни на воду, солнышко моё, увидь, что было и что будет. Бежит, поёт, играет, блещет искрой речка. А что на дне? Листвою светлою колышет берёзовая роща — зовёт, смеётся, манит. А что сокрыто под травой? Так и ты, красавица. Никто не знает, что в себе ты прячешь. Иди, взгляни в лицо судьбе.

В едва освещённой бане колдовала бабка. Певучий наговор затемнял всю не-понятность слов. Сладко пахло пряною травою. В неподвижной воде мерцало от-ражение огня. Их было два — один живой, второй — как призрак.

Движения старухи приобрели неожиданною плавность, таинственность и при-тягательность. Поблескивая влажными глазами, она сыпала вокруг себя и Мари-анны какие-то остро пахнущие травы. Жгла на огоньке свечи сухие веточки. Во-дила тёмною ладонью над деревянной кадкой.

Узнай меня, душа моя.
Найди меня, где нет тебя.
Под мхом седым, в земле сырой.
Под пнём сухим, во тьме глухой.
Под чёрною болотною водой,
Под мёртвою лесной сосной.
Проснись и покажи себя,
Явися мне, душа моя!

На глазах у замершей Марианны поверхность воды в тёмной кадке задрожала, побежали ровные круговые волны. Они, как живые, спешили друг за дружкой. И лёгкий звон, производимый ими, привораживал к себе. Не видя ничего вокруг се-бя, очарованная Марианна склонилась над водой. Что там, в непрозрачной глу-бине? Куда девалось дно у кадки? И отчего ей кажется, что оттуда кто-то смотрит на неё?

— Кто ты? — шепчет Марианна.

Она смотрит вглубь. Водяное зеркало расширилось и заполонило всё. Нет ни-чего вокруг. Нет почернелых банных стен. Нет низенького потолка. Нет бабки Евдокии, нет свечи, нет дня, нет ночи, нет ничего. И Марианны тоже нет.