Нора [сборник]

— Около тридцати пяти лет. Очень рисковый. Авантюрного склада человек. И удачливый, очень удачливый. Баловень судьбы в некотором роде. Боевой офицер. Его, кстати, однофамилец — известный в эмиграции поэт, Владимир Дукельский. И еще есть какие-то Дукельские в России, вряд ли связанные с Парижем. Мне недавно показали список выпускников бывшего Морского корпуса, среди них Владимир Абрамович Дукельский, странное сочетание… Ну, а наш Дукельский — бывший полковник французской армии, кавалер ордена Почетного легиона и разных там прочих… Личный друг Де Голля. Тот, правда, сейчас не у власти, только рвется к ней, возглавляет «Объединение французского народа», дешевая мелодрама, небылицы распускает о нас, но если заберется на вершину, то мигом сменит гнев на милость. В его окружении много фигур, которым известен Жорж Дукельский. Андре Мальро хотя бы. И Сустель. Уж ради этого стоило Дукельскому дать визу в СССР. Какой идиот сидит у вас в консульстве?

«У вас»?! Коваля покоробило.

— Кареглазый шатен? Рост около 175 сантиметров?

— Карие глаза? Сомневаюсь…Но — шатен, это уж точно.

Все стало ясно. Коваль со вниманием рассматривал женщину. Гадал: из какого управления? Или — по комсомольскому набору, так сказать, попала сюда?

Иван Иванович проводил полковника до калитки. Пожелал удачи в его нелегкой работе. Безразличным тоном спросил:

— Бунин Иван Алексеевич — вашим управлением опекается?

Коваль почему-то обиделся.

— В наших оперативных разработках он не значится… Но если вас интересует этот гражданин, то смогу навести справки. Англичанами он не завербован?

Иван Иванович решительно отказался от установления агентурных связей эмигранта Бунина. Сам разберусь, промолвил он. И пожал руку Ковалю.

16

«Георгий Дмитриевич Дукельский», — сказано было побледневшему от злости Киселеву.

Не прошло и часу, как проникший в СССР агент был полностью определен.

Георгий Дмитриевич Дукельский, русский, 1912 года рождения (Москва), с 1922 года — во Франции (Париж), гимназия, Эколь Нормаль, Сен-Сир, 8-й армейский корпус, Дюнкерк, Англия, Северная Африка, Де Голль, и повсюду с ним — погон к погону — Могильчук. Раньше Леклерка вошел в Париж, руководил восстанием. Полковник. В отставку вышел в ноябре 1946. Затем 5-й арондисман Парижа, экспортно-импортная контора, слуга же семейства подался в Бретань к своим коровам. Две тетки: Вера Алексеевна Маркова-Нодье и Нина Алексеевна Шелестова, сестры-близнецы 1895 года рождения, вдовы. Получили советское гражданство в июле 1947 года. Место жительства обеих определено: город Горький.

17

Душа общества, на курорте (близ Храма Воздуха) едва не обольстивший Алабина и Коваля, как раз и был начальником областного управления МГБ, и чары его могли бы окутать весь приволжский край. Встретил он Коваля архиосторожно. Об интересовавших полковника гражданках говорил отчетливо, скупо, с легким нажимом.

Разговор происходил в самом Храме чекистской веры, то есть ни слушателей, ни зрителей, зато за пределами стен хозяину кабинета внимали сотни тысяч классовых сотоварищей, миллионы сочувствующих святому делу пролетариата.

— Да, обе упомянутые вами репатриантки, то есть Вера Алексеевна МарковаНодье и Нина Алексеевна Шелестова прибыли по разнарядке в областной центр, откуда переправлены в Арзамас. Вы можете меня спросить: зачем? почему? Тем более, что прямых указаний на этот счет не было. Репатриантки уже здесь, в Горьком, просились в Ленинград, в чем им отказано было мною. Я же и запретил им проживание в Горьком. По той причине, что… Скажите, вам не приходило в голову, почему они все годы, начиная с 1917, и проживая во Франции, держали под подушкой русский паспорт, царский паспорт? Не потому ли, что с минуты на минуту ждали краха советской власти? И эта двойная фамилия Маркова-Нодье? Ясно ведь, была замужем за французом, а кто этот француз? Не из Сюрте ли женераль?..

Коваль с поразившим его безразличием вспомнил, что много лет назад допрашивал однажды генерала из свиты последнего императора, и хозяин этого кабинета носил ту же фамилию. Ковалю стало скучно, очень скучно. Но — слушал.

— То, что обе прибыли сюда со шпионской миссией, было мне ясно с самого начала. И пресекая все попытки передачи информации, я дал указание: всю корреспонденцию обеих сестер — .изымать! Чтоб ни слова ихнего до Франции не долетело! Чтоб не сорвалась гениальная операция по обезвреживанию антисоветской эмиграции путем выманивания ее в пределы досягаемости наших славных органов. Кстати, надо операцию дополнить указанием: в посольстве нашем не делать попыток вербовки, это может насторожить кое-кого…

Хозяин кабинета принял позу, способствующую наслаждению от не слышимых никем звуков одобрения. Все прогрессивное человечество одобряло его.

— К сожалению, мне не выделили спецаппаратуры для установки ее в доме репатрианток. Пришлось поэтому пойти на решительный шаг: сестер — разделить!

Шелестову я отправил по согласованию на житье-бытье в Старую Руссу, и переписку сестер просматриваю лично. Пока — ничего подозрительного.

— Контакты обеих — подконтрольны?