Нора Вебстер

Нора не хотела признаваться, что заплатят, возможно, дядя Джим и тетя Маргарет. Старшие брат и сестра Мориса, которые так и остались одиночками, жили вдвоем в старом родительском доме. Мальчики невозмутимо и пристально смотрели на Нору. Она вышла в кухню, включила чайник, а когда вернулась, они так и сидели, не шелохнулись.

— По праздникам будем путешествовать, — пообещала Нора. — Снимем в Карракло или Россларе дом-фургон. Мы никогда в таком не жили.

— А мы сможем поехать в Карракло одновременно с Митчеллами? — спросил Конор.

— Если захотим. Узнаем заранее, когда они едут, и двинемся в путь.

— А на одну неделю или на две? — не унимался Конор.

— Может, и на подольше, если понравится, — сказала она.

— Мы к-купим д-дом на колесах? — подал голос Донал.

— Нет, снимем. С ним слишком много возни.

— А кто к-купит наш дом?

— Это пока секрет. Вам я скажу, но больше никому говорить нельзя. Мне кажется, его хочет купить сын Мэй Лейси. Вы его знаете — тот, что живет в Англии.

— Она поэтому приходила?

— Думаю, что да.

Нора приготовила чай, и мальчики притворились, будто смотрят телевизор. Она понимала, что расстроила их. Конор сидел красный, а Донал мрачно глазел в пол, словно в ожидании взбучки. Она взяла газету и попыталась читать. Нора знала, что сейчас важно посидеть с мальчиками, не бросать их, поддавшись настойчивому желанию подняться в спальни и занять там себя чем-то: перебрать содержимое стенных шкафов, умыться, протереть окна. Наконец она ощутила, что пора что-то сказать.

— Почему бы на следующей неделе на съездить в Дублин?

Мальчики посмотрели на нее.

— Зачем? — спросил Донал.

— Проветриться на денек, можете пропустить школу.

— У меня в среду д-две физики, — возразил Донал. — Я ее терпеть не могу, н-но прогулять нельзя, а в п-понедельник — французский у мадам Д-даффи.

— Можно поехать во вторник.

— На машине?

— Нет, поездом. Повидаем Фиону, у нее как раз короткий день.

— Нам обязательно ехать? — осведомился Конор.

— Нет. Только если захочется.

— А что мы скажем в школе?

— Я напишу записку. Скажу, что вам нужно к врачу.

— Если в-всего один день, м-мне не нужна записка, — сказал Донал.

— Значит, поедем. Прекрасно развеемся. Я дам Фионе знать.

Речь о поездке она завела, чтобы нарушить молчание и показать, что прогулки никуда не денутся, что мальчикам есть чего ждать. Но ее предложение не произвело на них впечатления. Казалось, известие о продаже дома в Куше всколыхнуло в них нечто такое, о чем они старались не думать. Но уже через несколько дней они снова повеселели, как будто и не было ничего сказано.

* * *

Перед поездкой в Дублин она с вечера выложила приличную одежду, велела мальчикам начистить ботинки и поставить возле двери. При попытке загнать их пораньше в постель они воспротивились, так как по телевизору что-то шло, и Нора позволила им лечь поздно. Но даже тогда они не захотели ложиться и, когда она все-таки настояла, принялись шляться в туалет, а в своей спальне включать-выключать свет.

Наконец Нора поднялась и обнаружила их крепко спящими — дверь нараспашку, постели в беспорядке. Она попыталась уложить мальчиков поудобнее, но Конор заворочался, и она вышла из комнаты, бесшумно притворив дверь.

Утром они встали и оделись прежде нее. Принесли ей в постель чай, слишком крепкий, и тост. Встав, она незаметно проскользнула с чашкой в ванную и вылила чай в раковину.

Было холодно. Она сообщила мальчикам, что они доедут до вокзала на машине и оставят машину на площади. Сказала, что так будет сподручнее вернуться вечером домой. Оба серьезно кивнули. Они уже надели куртки.

Улицы, по которым она ехала к вокзалу, были безлюдны. Рассвет только занимался, и кое-где в окнах горел свет.

— На какую сторону сядем? — спросил Конор на вокзале.

До отхода поезда оставалось двадцать минут. Нора купила билеты, но Конор отказался сидеть с ней и Доналом в теплом зале ожидания, он захотел перейти через железный мост и помахать им с другой стороны, а потом спуститься к семафорной будке. Снова и снова он возвращался с вопросом, когда подадут поезд, пока какой-то мужчина не посоветовал ему следить за крылом семафора между платформой и туннелем: когда оно упадет, то, значит, состав на подходе.

— Но мы же его и так увидим, — нетерпеливо возразил Конор.

— Крыло опустится, когда поезд только въедет в туннель, — объяснил тот.

— Если стоять в туннеле, когда едет поезд, из тебя получится фарш, — сказал Конор.

— Оссподи, да уж не сомневайся, тебя будут собирать по кусочкам. А в доме, знаешь ли, когда идет поезд, вся посуда на полках прыгает, — сказал мужчина.

— У нас дома не прыгает.

— Это потому что рядом не ходят поезда.

— Откуда вы знаете?

— Так я же отлично знаю твою мамулю.

Нора посмотрела на человека — лицо его ей было знакомо, как и многие лица в городе, она решила, что он из гаража Донохью, но уверена не была. Что-то в нем раздражало ее. Она понадеялась, что он не едет с ними в Дублин.

Перед самым приходом поезда, когда мальчики пошли к семафорной будке в последний раз, мужчина повернулся к ней:

— Скажу вам, что папаши им все равно не хватает.