Норби и ожерелье королевы

— И судя по звукам, которые оттуда доносятся, Фарго тоже там.— С этими словами Норби устремился вперед.

— Нет, Норби, вернись! Я должен нести тебя. Тебе придется изображать мой автомат: двигаться лишь по моей команде и выглядеть полным дураком. Пожалуйста, не обижайся.

Он поднял Норби, разразившегося потоком жалоб, и пошел к дому, навстречу звучному тенору Фарго Уэллса, певшему оперную арию.

— Добро пожаловать, Джефф,— жизнерадостно произнес Фарго,— Я знал, что рано или поздно ты появишься, но не предполагал, что ты останешься в таком неказистом наряде. М-да, печальное зрелище!

Он взял аккорд на струнном музыкальном инструменте, лежавшем у него на коленях, и две леди в напудренных париках немедленно придвинулись к нему с обеих сторон.

Фарго сидел на красной плюшевой подушке, положив рядом свой громоздкий парик. В клетках, расставленных повсюду, щебетали канарейки; им вторили женщины, одетые словно богатые пастушки для сказочной пасторальной постановки.

Одна из дам лежача на белой атласной кушетке в алькове, приподнятом над полом. У нее были роскошные рыже-золотистые волосы и бледное овальное лицо. Ее большие бледно-голубые глаза сейчас были вопросительно обращены на Джеффа.

— Ваше величество, это мой младший брат,— беспечно пояснил Фарго.— Судя по всему, он вернулся из какой-то увлекательной поездки.

Джефф низко поклонился, смущаясь оттого, что его одежда измята, покрыта грязными пятнами и порвана в

87

гскольких местах. Он заметил, что королева, очевидно, аходилась на последних месяцах беременности. Платье астушки, выглядевшее очень простеньким, если не обращать внимания на бесценное золотое шитье, не скрывало гого.

— Его зовут Джефферсон Уэллс,— продолжал Фарго,—

честь нашего Томаса Джефферсона,

— Ах, понятно.— Королева томно кивнула.— В таком слу-ie мы должны дать ему возможность привести себя в поря-ж и подобрать новую одежду. Я и не знала, что Томас жефферсон был уже так знаменит в то время, когда родился юй младший брат. В конце концов, ему явно больше девяти гт, а значит, он родился до 1776 года, когда Джефферсон аписал вашу Декларацию независимости.

«Итак, во Франции все еще 1785 год,— подумал Джефф.— озможно, нам удастся забрать Фарго прежде, чем он зменит историю. Тогда дело можно считать решен-ым».

«Нужно смотаться отсюда прежде, чем королева влю-иггся в него»,— телепатически прошептал Норби.

«Можешь не волноваться. Она тайно любит другого гловека, но его здесь нет, и…»

— А после того, как вы помоетесь и переоденетесь, есье Уэллс, мы оставим вас у себя до следующей неде-и,— произнесла королева,— Мы будем принимать самого жефферсона. Он здесь, во Франции.

— Не позволяйте ему отвлекать ваше сердце от более реданного слуги, ваше величество!

Джефф изумленно взглянул на Фарго. Голос звучал поч-i так же, как и у его брата, и с теми же интонациями, о губы Фарго не двигались.

Взоры всех дам обратились к Джеффу. Он покраснел, о потом понял, что они хихикают и машут кому-то, кто аходится за его спиной. Обернувшись, Джефф увидел зловека, в котором он немедленно узнал Бенджамина>ранклина. Франклин медленно вошел в комнату, опи-аясь на длинную, крепкую трость. Американский дип-эмат был стар, но его улыбка оставалась неотразимой, го лысина сияла, а остатки длинных седых волос до-эдили до плеч.

Франклин подошел к королеве и склонился над ее /кой:

88

— Я пришел взглянуть на американского актера и певца, который вчера умудрился одним лишь языком проложить себе путь из Бастилии и уговорил моего внука представить его вашему величеству. Правда ли, что он ищет свою леди среди ваших дам?

— О да,— ответила Мария-Антуанетта, и ее глаза восторженно блеснули.— К сожалению, ее здесь нет. Однако мы попросили вашего молодого соотечественника развлечь нас. У него это превосходно получается.

— Готов поспорить,— тихо пробормотал Джефф.

Фарго подмигнул ему.

— У моего брата хороший баритон,— сообщил он.— Мы с ним поем дуэтом, хотя его голос иногда ломается, так как он еще молод. Не хочешь ли спеть, Джефф?

— Фарго, я очень устал. К тому же я весь грязный, и…

— Ну-ну, молодой человек! Ты не должен говорить по-английски при французском дворе. Я вижу, что твой наряд не подходит для торжественных случаев. Мой костюм уже заштопан и вычищен, и о твоем тоже позаботятся. Но сейчас постарайся забыть о своих лохмотьях и присоединяйся ко мне.

Джефф с беспокойством повернулся к блестящей аудитории:

— Вы позволите?

Франклин, кряхтя, опустился на стул, обитый красным плюшем. Одна из дам надушенными ручками подложила подушку под его больную ногу.

«Мне совсем не нравится запах духов,— подумал Джефф.— Flo может быть, он перебьет тот запах, который исходит от меня».

— Я с удовольствием послушаю голоса американцев,— сказал Франклин.

— А я с удовольствием послушаю американские. песни,— добавила королева,— Месье Уэллс пел нам арии из оперы, которую он слушал в Вене полгода назад.

— «Похищение из сераля»,— пояснил Фарго.— А как насчет этого?