Норби (СИ)

– Тоже мне, секрет! Вы, мистер Корд, посланы руководством внешней разведки США. А меня в разведку не берут, ни в какую, даже в Тауред. Туда только марсиан вербуют. И лунатиков.

– Если не секрет, что у вас тут случилось? Отчего твоя мама уехала из Парижа? Мне почему-то кажется, что вы тут прячетесь.

– Не прячемся, а держим оборону. А вообще-то случилось многое, но… Загляните в свое досье, там наверняка все написано. А я лучше граппы выпью.

– А надо? Хочешь доказать, что ты очень взрослая? Мне? Или самой себе?

– Вы не Зигмунд Фрейд, мсье Корд. Вы всего лишь американский шпион.

10

Как нос ни прикрывай, Оскар Стефан Сторсон заметил все сразу. Поглядел выразительно.

– Так!

Этого хватило, чтобы завтрак прошел в гробовом молчании. Мара сидела, не поднимая глаз, Антек же старался дышать ртом – нос распух безобразно. Допив кофе, странный швед отставил чашку в сторону, встал.

– Герр Антек, прошу пройти в мой кабинет. Фройляйн Мара, на сегодня все физические нагрузки для вашего подопечного отменяются. На завтра – тоже.

Слово «подопечного» было превосходно интонировано. Бывший гимназист в очередной раз убедился, что «шеф» отнюдь не был безобидным Паганелем.

Чтобы попасть в кабинет, пришлось подниматься на лифте. На двери когда-то висела табличка, но теперь ее нет, сорвана. Кабинет же своему званию вполне соответствовал. В небольшой комнате – книги во всю стену, на столе ворох бумаг, а еще большой экран на стене, от книг свободной. И непонятные механизмы, как без них? Жужжать не жужжат, но лампочками перемигиваются.

Антек был усажен на стул, Оскар Стефан Сторсон, оставшись стоять, с минуту помолчал, явно подбирая слова.

– Что произошло, догадываюсь. Приношу глубочайшие извинения за поведение моей сотрудницы. В ее оправдание могу сказать, что фройляйн Мара не всегда может себя контролировать. Это последствия не слишком удачной медицинской операции. Физическое восстановление прошло успешно, но с психикой, как вы наверняка заметили, проблемы.

Что за операция, Антек уточнять, естественно, не стал. Сразу вспомнился рассказ о расстреле под «Дунайские волны». Но. Когда это было? И на какой войне – на той, что идет? Русских не заподозришь в подобном кровавом эстетстве, в крайнем случае, кликнули бы балалаечников.

– Нос – ерунда, – рассудил он, честно попытавшись вдохнуть через обе ноздри. – Заживет, не пропаду. Но. Раз уж поговорить выпало, объясните мне, что мы тут делаем? За кого воюем?

«Шеф» прошелся по кабинету, затем, свернув к столу, нажал пару кнопок на одном из механизмов.

– Лично я, герр Антек, не воюю, а стараюсь предотвратить очередную Мировую войну.

Экран вспыхнул белым огнем, затем потемнел, и на нем проступило изображение Земли. Не такой, как на глобусе, а непривычной, в белых пятнах облаков, сквозь разрывы в которых проступали знакомые очертания континентов.

– По нашим подсчетам в будущей войне погибнут не менее пятидесяти миллионов человек, впятеро больше, чем в войне предыдущей. Две трети – нонкомбатанты, мирные жители. Это минимальные цифры, реальность будет страшнее.

Бывший гимназист попытался представить масштаб. Пятьдесят миллионов – это пятьдесят таких городов, как Варшава. Сразу и не осознать.

– Скажу больше, – Оскар Стефан Сторсон переключил кнопки на механизме. – Вы, земляне, прекрасно учитесь – если речь идет о смертоубийстве. В ходе войны может дойти дело до принципиально нового вида вооружений. Это еще не наши «тяжелые системы», но вам вполне хватит.

Теперь на экране – взметнувшийся к самым небесам грязно белый силуэт, очень напоминающий гигантский гриб. От него во все стороны разбегаются волны, в которых исчезают непропорционально маленькие дома под острыми крышами.

– Это, к счастью, только реконструкция, мультипликационный эскиз того, что может случиться. И подобное сотворите вы сами, без всякой помощи. Ни Марс, ни Юпитер, ни моя Клеменция не будут виноваты. Наш грех в ином, самим своим существованием мы обнадеживаем агрессора. Хуже! Могут найтись те, кто и в самом деле вмешается в вашу войну. И что тогда?

Антон Земоловский, бывший доброволец, в который уже раз вспомнил лунные кратеры на месте шоссе и лежавший вповалку лес. Малая кровь, значит?

– Вы и так уже вмешались!

Экран погас, но чтобы через мгновение вновь вспыхнуть. Теперь на нем – океанские волны, невероятно огромные, с белой шапкой пены. За волнами – остров, зеленые горы, белый город у подножия. Дома, улицы, храмы.

– Инсула Солис, – негромко проговорил Оскар Стефан Сторсон. – Остров Солнца, моя родина.

* * *