Нордические олимпийцы

Утром 5 февраля, то есть за день до открытия зимней Олимпиады, в Гармиш-Партенкирхене случилось то, на что уже никто не надеялся, — пошел сильный снег. К вечеру началась форменная снежная буря, и организаторы игр не знали, сожалеть об этом или радоваться. Их переживания были напрасными: на открытие зимних игр, которое состоялось 6 февраля 1936 года, собралось более 50 тысяч человек, по тем временам цифра, просто немыслимая для подобного рода события. Трибуны стадионов были забиты до отказа, не имея возможности вместить всех желающих. Люди стояли толпами рядом со стадионами и всеми спортивными объектами. Но не надо думать, что все из них были вдохновлены спортом. Большую часть присутствовавших составляли немцы, которые прибыли в Гармиш-Партенкирхен только для того, чтобы увидеть «звезду № 1», а именно Адольфа Гитлера. О приближении Гитлера к Гармиш-Партенкирхену можно было судить по неуклонно нарастающему шуму восторженных криков. Американский лыжник Альберт Уошберн вспоминал: «Мы могли слышать усиливающийся гул. Когда Гитлер достиг долины, то ее полностью захлестнули крики «Зиг хайль!», «Зиг хайль!». Всех присутствовавших в то время в баварском местечке охватил немыслимый экстаз. Дело дошло до того, что Альберт Уошберн и его супруга, совершенно не симпатизировавшие национал-социалистам, тоже невольно вскинули в приветствии правые руки. Супруга Уошберна позже вспоминала: «У меня вся кожа покрылась мурашками, когда многие тысячи людей дружно скандировали «Хайль Гитлер!». И я также поддалась общему восторгу».

Гитлер появился на публике в форменной фуражке и кожаном плаще. Фюрер прибыл на зимнюю Олимпиаду не один. Его сопровождало множество видных деятелей НСДАП и Третьего рейха: Йозеф Геббельс, Герман Геринг, гауляйтср Франконии и издатель оголтелого антисемитского журнала «Штурмовик» Юлиус Штрайхер, министр внутренних дел Вильгельм Фрик, военный министр фельдмаршал Вернер фон Бломберг. Всех в 10 часов 50 минут встретил граф Анри де Байе-Латур. Представительность правительственной делегации однозначно указывала на то, что руководство рейха пыталось произвести самое благоприятное впечатление на Международный олимпийский комитет, дабы тем самым еще раз закрепить позиции Берлина как города, готовившегося принять летние Олимпийские игры 1936 года. Однако строгого следования олимпийским ритуалам не получилось — Гитлера и правительственную делегацию встретили отнюдь не «Олимпийским гимном», а исполнением «Хорста Веселя» и гимна «Германия превыше всего». Ровно в 11 часов музыка замолкла, после чего началась церемония открытия зимней Олимпиады.

Первой на стадион вышла команда Греции, так было решено отдать должное грекам, впервые устроившим Олимпийские игры древности. Затем команды следовали в алфавитном порядке, но названиям стран, которые они представляли. За греками шли австралийцы, чья команда была представлена не столько спортсменами, сколько функционерами от спорта, воспользовавшимися удобным случаем, чтобы посмотреть Германию. Всего же в играх, проходивших в Гармиш-Партенкирхене, принимали участие 28 национальных сборных. Во время открытия подавляющая часть команд, проходивших мимо трибуны, на которой находился Гитлер и его окружение, в знак уважения склоняли флаги своих стран. Это отказались сделать только две команды, представлявшие Италию и США. Американцы полагали, что флаг страны можно было склонять только перед президентом США. Итальянцы придерживались мнения, что делать это надлежало только перед дуче, Бенито Муссолини. Опять же не надо было забывать, что в начале 1936 года отношения между фашистской Италией и национал-социалистической Германией нельзя было назвать совсем дружественными, — причиной противоречий служила Австрия, которую каждая из диктатур рассматривала в качестве «зоны собственных интересов». Как в Гармиш-Партенкирхене, так и позже в Берлине восторг собравшейся толпы вызывало то обстоятельство, что команды различных стран проходили мимо правительственной трибуны с так называемым олимпийским салютом.