Нордические олимпийцы

Необходимость единения спортсменов, публики и актеров, принимающих участие в церемонии открытия Олимпиады, стала очевидной для Карла Дима, когда он вместе с немецкими спортсменами в 1932 году выходил на стадион Лос-Анджелеса. Дим вспоминал: «В положенное время мы оказались в туннеле, который пролегал под зрительскими трибунами. Когда мы вышли из коридора, до нас доносилось звучание музыки. Уже тогда нас стало охватывать чувство неописуемого восторга. 105 тысяч людей, разделенных переходами трибун, были облачены в светлые одежды и являли собой единое целое. Пока мы шли, нас сопровождал гул одобрительных голосов… Но самым великолепным было исполнение олимпийского гимна. Им заливались две тысячи певцов, и он уносился прямо в небо. Даже беглый взгляд на коллектив, облаченный в белые одежды с золотыми тесьмами, и музыкантов с отливающими золотом большими инструментами производил чрезвычайно торжественное впечатление. Словно возносимое звуками гимна, медленно поднималось олимпийское знамя. На башне вспыхнул вечный огонь, Олимпийских игр. Раздался артиллерийский салют, тысячи голубей устремились ввысь, знаменосцы стали в круг, чтобы принести олимпийскую клятву». Эти впечатления не были простым переживанием, они стали толчком для дальнейшего развития олимпийского ритуала, которое (повторимся) достигло своего апогея к лету 1936 года. Именно Карл Дим предложил такие важные элементы, как эстафета с факелом, от которого зажигался олимпийский огонь, и церемонию открытия Олимпиады, которая являлась театральной постановкой под отрытым небом (то есть модифицированным тинг-представлением).

По инициативе Карла Дима в 1934 году Международный олимпийский комитет санкционировал эстафету с факелом, которая должна была проходить от Олимпии до места проведения игр. С этого момента эстафета с олимпийским факелом стала не только обязательным ритуалом, но и, в свою очередь, породила многочисленные церемонии. В первую очередь надо упомянуть представление с торжественным зажиганием олимпийского огня. Эта церемония проводилась в Олимпии двенадцатью «девами», одетыми в красные хитоны. Сам ритуал производился при помощи специальной линзы-зеркала в «священной роще». «Девушки идут размеренным шагом, подобающим жрицам Орфея. Они приближаются к площадке, где воспламеняют священный огонь на алтаре. Звучит музыка, произносятся речи, в торжественном ожидании томится масса людей. От появления огня, который ожидали двенадцать часов, их отделяет несколько секунд. Первый бегун зажигает факел олимпийского огня, после чего направляется в путь». Факел обычно передавали либо на рыночных площадях, либо на специально подготовленных спортивных площадках. Карл Дим рекомендовал, чтобы в этих местах устанавливались специальные алтари, на которых бегуны зажигали местный «олимпийский огонь», который бы мог гореть в течение двух часов. Дим предполагал, что как раз в эти два часа в указанных местах проводились бы специальные олимпийские представления, сопровождающиеся пением и танцами. Но такие празднества проводились отнюдь не по всему пути следования эстафеты, но все-таки проводились. Можно отметить, что первая такая церемония состоялась перед десятками тысяч зрителей на афинском стадионе, затем в Софии, затем в Белграде. После этого она переместилась в Будапешт и Вену. Показательно, что в этих случаях празднество проводилось перед памятниками, воздвигнутыми в честь павших в Первой мировой войне. Итогом этой вереницы церемоний становилось воспламенение огня в огромной чаше на стадионе в городе, где, собственно, проводились Олимпийские игры (в 1936 году — в Берлине). Именно в этот момент продолжительный спектакль достигал своей кульминации. Церемония с факелом давала начало новым ритуалам. Если абстрагироваться от политических реалий, то можно согласиться с тем, что ритуал с факелом в 1936 году «был самым эффектным и самым впечатляющим символом всего церемониала». Эстафета с олимпийским факелом прожила до наших дней. Этому во многом содействовало то, что развитие технологий позволяло гореть огню очень длительное время.

Когда мы говорим о том, что в 1936 году олимпийские церемонии и ритуалы достигли своей высшей точки развития, то это отнюдь не является преувеличением. Уже после окончания Второй мировой войны от части ритуалов и церемоний в силу их политической неоднозначности пришлось отказаться. Так, например, кануло в Лету олимпийское приветствие. Причиной отказа от него стало то обстоятельство, что оно слишком напоминало «фашистский салют». Олимпийцы вскидывали вверх правую руку, но не вперед, как в случае с Германией и Италией, а вбок. Именно с этим связаны многие сюжеты, когда идущие перед трибуной с Гитлером спортсмены вскидывали правую руку. Немцы, не слишком знакомые с «олимпийским салютом», бурными овациями и криками ликования встречали сборные австрийцев, болгар, итальянцев, французов. Уже после войны тем же самым спортсменам приходилось оправдываться, что они шли по стадиону Берлина не с «фашистским», а с «олимпийским салютом».