Читаем Нормальные герои всегда идут в расход (СИ) полностью

- Тинки рад приветствовать лорда Блэка! - Объявившийся эльф тут же начал истово кланяться. Я до сих пор не понял, с чего ко мне многие годы пылают искренней любовью эти лопоухие. Тот же Добби, например… Хотя псих был - почище меня. А вот от Гермионы поголовно шарахаются. Для домовиков она похлеще, чем Волдеморт для магов. Страх и ужас. Воплощенные.

- Тинки, сообщи хозяину, что наша темность просит аудиенции у их светлости… - задумчиво продолжаю строчить в блокнотике связки рун. Далеко не все можно найти в книгах… Иногда стоит покопаться в развалинах или вот так срисовать какие-то подробности работ старинных мастеров. С большой буквы мастеров.

Эльфа от моих определений слегка замкнуло - но ничего, выправился и с хлопком исчез. Если я все правильно рассчитал, то через пару минут здесь появится глава рода Люциус во всей своей безупречности. Если уж всеобщего любимца - Скорпиуса - не пожалели и подключили к моим поискам, то что-то у лорда горит не хило.

Ну, я же говорил! Блондинистый сноб соткался из воздуха буквально мгновенно. Будто поджидал за углом. Убираю блокнотик в потайной карман, отключаю очки (иначе отвлекусь на постоянно обновляемую ими информацию) и готовлюсь к очередному представлению. Высшее общество не может без всяких, из пальца высосанных, традиций. Куда уж нам, плебеям из чулана…

- Лорд Блэк, - вежливо склонил голову блондин, обдав меня арктическим холодом истинного аристократа. Будто подействует! Да я и так тебя знаю как облупленного! И я ж не самка павлина, чтобы вестись на такие штучки. Столько лет прошло, сиятельный лорд, а вы все никак не поймете, что мальчик-который-не-сдох-дважды чихать хотел на ваши заморочки, и не угомонитесь.

- Лорд Малфой, вы хотели меня видеть, - киваю в ответ. Волшебник слегка морщится от моей суровой невежественности, но мне перпендикулярно. По их этикету я тут должен пауком плести кружева изящной словесности. Начав с погоды и надоев в Древнем Египте времен правления Аменхотепа III, плавно перейдя на посуточные колебания уровня воды в Великом Ниле и их влияние на урожаи в современной Полинезии, также вскользь упомянув слегка неожиданную сезонную миграцию чиновников в министерстве… и закончив красотой возвышающегося за нашими спинами менора. Ну не до кружев мне сейчас, да и я не белошвейка!

- Раз вы пренебрегаете правилами хорошего тона, перейдем сразу к делу. Тинки, перенеси лорда Блэка в сиреневую гостиную, - и сиятельный лорд аппарировал. Можно подумать, я тут что-то у них выпрашивать пришел? Нет, вы не подумайте, на самом деле Малфой крайне вежлив. Просто мы - продукты разного воспитания, и меня сильно раздражает вся эта великосветская шелуха, а он по-другому выражаться не умеет. Такая вот проблема.

Эльф доставил “сиятельного лорда Блэка” в просторную, отделанную светло-серебристым деревом (ольха, кажется) и набивным сиреневым шелком комнату с большим камином, широченным белым диваном и такими же креслами с вычурными резными ножками. На полу эффектно брошена громадная молочно-белая шкура какого-то неопределенного зверя. Судя по размеру - вполне возможно, что полярного медведя, но водившегося на земле еще глубоко в доисторические времена. Потому как нынешние явно мелковаты… Ну, и картину завершают несколько шкафчиков, забитых всякой фарфоровой мурой - типа лебедей, пастушек, овечек и прочей дамской хрени. Похоже, эта гостиная чаще используется леди Малфой. Не думаю, что Люциус ловит кайф от пасторального фаянса… Хотя не факт, что и сама Нарцисса ловит - Блэк в девичестве все-таки, но положение обязывает.

Хозяева в полном составе в заметном напряжении ожидали моего появления. Нарцисса расположилась на диване, сохраняя покой могильной плиты над месторождением плутония. Рядом притулилась не столь яркая Астория, Гринграсс в девичестве. Тускловатая блондинка со смазливым личиком безмозглой дурочки. Нет, на самом деле дурой она не была, иначе бы на Слизерине не училась. Но, видимо, и эту имидж обязывает. Люциус занял одно из кресел, вольготно расположившись в нем нога на ногу. Барин. Драко же нервно переминался у отца за спиной, периодически опасливо поглядывая на меня из-под челки… Ну да, я ж псих. Общепризнанный. Мало ли, что мне в голову ударит? Хорек, помнится, «Пророку» даже в бытность в Хоге верил. Вообще-то, такое поведение забитого травоядного меня еще больше провоцирует… Ладно, огляделись, и будет. Надо поприветствовать хозяек. Пусть порадуются, не долго.

- Леди Малфой, - склонившись, целуем ручку одной и другой блондинке. - Прекрасно выглядите.

- Спасибо, лорд Блэк, - за обеих мне поощрительно улыбнулась Нарцисса. Астория сделала вид, что она предмет мебели. Хотя, зная Малфоев, они ее могли так застращать, что теперь девчонка ото всех шарахается. - Рады вас наконец-то видеть. Располагайтесь.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Вечер и утро
Вечер и утро

997 год от Рождества Христова.Темные века на континенте подходят к концу, однако в Британии на кону стоит само существование английской нации… С Запада нападают воинственные кельты Уэльса. Север снова и снова заливают кровью набеги беспощадных скандинавских викингов. Прав тот, кто силен. Меч и копье стали единственным законом. Каждый выживает как умеет.Таковы времена, в которые довелось жить героям — ищущему свое место под солнцем молодому кораблестроителю-саксу, чья семья была изгнана из дома викингами, знатной норманнской красавице, вместе с мужем готовящейся вступить в смертельно опасную схватку за богатство и власть, и образованному монаху, одержимому идеей превратить свою скромную обитель в один из главных очагов знаний и культуры в Европе.Это их история — масшатабная и захватывающая, жестокая и завораживающая.

Кен Фоллетт

Историческая проза / Прочее / Современная зарубежная литература
О медленности
О медленности

Рассуждения о неуклонно растущем темпе современной жизни давно стали общим местом в художественной и гуманитарной мысли. В ответ на это всеобщее ускорение возникла концепция «медленности», то есть искусственного замедления жизни – в том числе средствами визуального искусства. В своей книге Лутц Кёпник осмысляет это явление и анализирует художественные практики, которые имеют дело «с расширенной структурой времени и со стратегиями сомнения, отсрочки и промедления, позволяющими замедлить темп и ощутить неоднородное, многоликое течение настоящего». Среди них – кино Питера Уира и Вернера Херцога, фотографии Вилли Доэрти и Хироюки Масуямы, медиаобъекты Олафура Элиассона и Джанет Кардифф. Автор уверен, что за этими опытами стоит вовсе не ностальгия по идиллическому прошлому, а стремление проникнуть в суть настоящего и задуматься о природе времени. Лутц Кёпник – профессор Университета Вандербильта, специалист по визуальному искусству и интеллектуальной истории.

Лутц Кёпник

Кино / Прочее / Культура и искусство