Читаем Нормальные герои всегда идут в расход (СИ) полностью

Вот! На глазах изумленной публики, по обыкновению наличествующей в этот час в холле, мне навстречу заспешил, теряя тапки, главный управляющий Рупрех. Хвала Мерлину и его полосатым гетрам - хотя бы не директор лично. Мое высокое темнейшество с лучезарной клыкастой улыбкой подхватили под руку и усердно поволокли в глубины гоблинского царства. И, конечно же, столь приметную компанию сопровождали сильно, сильно удивленные глаза окружающих. Кингсли, не рехнись от ужаса. Тебя еще инфаркт не догнал. И инсульт не отпинал в темечко.

Как только за спиной закрылась дверь, Рупрех, естественно, сбросил всю гоп-компанию на моего личного поверенного, умотав по настоящим делам. Усиливается ощущение внепланового участия в некой театральной постановке. Школьной. Да ну нах. Все равно не известны все данные - соответственно, я не в силах прийти к правильным выводам. Придется молча плыть на буксире «Люциус Малфой». Посмотрим, в какой фарватер затащат. Как бы то ни было, на данный момент мы нужны друг другу. А вообще, сферы личных интересов в повседневности практически не пересекаются. Мне нет причин ждать от него удара в спину - равно как и я Люциусу не враг. Да, в его афере я ведомый, но пусть так и остается. По крайней мере, меня не напрягает. И наглым образом давить на меня через детей он не станет… свои есть… в отличие от некоторых.

Пожав плечами, прошел в сопровождении поверенного до русских горок, в гоблинских пенатах гордо называемых «дорогой к сейфам». Хорошо, что от Поттеров по наследству достался неубиваемый вестибулярный аппарат. Боюсь представить, как на таких виражах приходится более слабым организмам. А гоблины только щерятся радостно. Телохранители, разумеется, к сейфам вовсе не допускались. Поэтому маги были оставлены в той уютной темной каморке - ждать момента, когда я освобожусь.

Для входа в родовое хранилище Блэков никакого ключа не надобно. Достаточно капли крови. Гоблины вообще прекрасные знатоки Магии Крови. И очень многое из этого раздела ныне знают и способны применить на деле только они: ушлый народец прекрасно устроился и со вкусом наживается на забытых знаниях. Кстати, факт: мастеров или - о ужас! - магистров Магии Крови последние полвека в мире насчитывается аж целый один. Недавно дедушке исполнилось сто двадцать пять. Думаю, со смертью славного араба новых умельцев уже не появится. Жаль, целый пласт знаний останется вотчиной гоблинов. Обидно. Очень. Вот бы кто из моих охламонов к нему в ученики попал! Ах, эти сладкие мечты…

Так, что там необходимо было? Ритуальный кинжал. Взять. Используется только в узкоспециализированных обрядах. Рог единорога - такая невезучая редкость. Для добытчика. А чистый, отданный добровольно, вообще бесценен. Как получал конкретно эту диковинку - отдельная кровавая история. Уболтать рогатую кобылу - занятие не для слабонервных. Дома хранить клинок, конечно, можно… Но, во-первых, он используется уж слишком редко, во-вторых - мало ли что. Защита защитой, а за стоимость одного невзрачного ножика можно купить ровно половину Малфой-менор. (Я имею в виду вместе с землей, а не только каменные постройки.) С эльфами на сдачу. Се-ля-ви!

Еще в кейс полетели накопители, для первичной отладки. Тут их много. Разных. Есть из чего выбрать… Мазнул взглядом по контуру с Дарами Смерти. Ухмыльнулся. После победы, очухавшись от всеобщей эйфории и мед-лен-но подумав, молча по-тихому трансфигурировал дубликат Бузинной палочки из какой-то ветки и подкинул в гробницу Дамблдора. Почему? Ах, недостойно Гриффиндора? Да кому помешает какая-то мраморная плита с дарственной надписью золотыми буковками, если под ней ждет якобы всесильный артефакт! “Вижу цель, не вижу препятствий?” А вот хрен вам. Волдеморт в свое время достал первый Дар Смерти на раз - и никакие чары не помогли! Палочку и найденный в лесу камень (я бы долго искал ту полянку, но Акцио не дураки изобрели) отволок в банк, где благополучно закрыл в личном сейфе. Нефиг родовым, можно сказать, артефактам шляться где попало. Хвала Мерлину, мозгов хватило никому не растрепаться об этом, а то нотаций от Гермионы мог бы и не пережить. Кстати, могила Дамблдора уже не раз и не два была вскрыта. Так что я оказался прав. Снова.

Еще в кейс отправились специальная серебряная чаша для магических контрактов - и так, кое-что по мелочи… Вот теперь можно спокойно выдвигаться.

- Ну что, уважаемый Рихкарт, дальше мне нужны чистые алмазы каратов на пять-семь. Без магического фона, естественно. - Тележка, набирая скорость, мчалась обратно наверх.

- Все готово, лорд Блэк, - криво улыбнулся гоблин. - Как только получили ваше письмо, тут же подготовили. Вам будет из чего выбрать.

- Прекрасно. Не сомневался в вашем профессионализме.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Вечер и утро
Вечер и утро

997 год от Рождества Христова.Темные века на континенте подходят к концу, однако в Британии на кону стоит само существование английской нации… С Запада нападают воинственные кельты Уэльса. Север снова и снова заливают кровью набеги беспощадных скандинавских викингов. Прав тот, кто силен. Меч и копье стали единственным законом. Каждый выживает как умеет.Таковы времена, в которые довелось жить героям — ищущему свое место под солнцем молодому кораблестроителю-саксу, чья семья была изгнана из дома викингами, знатной норманнской красавице, вместе с мужем готовящейся вступить в смертельно опасную схватку за богатство и власть, и образованному монаху, одержимому идеей превратить свою скромную обитель в один из главных очагов знаний и культуры в Европе.Это их история — масшатабная и захватывающая, жестокая и завораживающая.

Кен Фоллетт

Историческая проза / Прочее / Современная зарубежная литература
О медленности
О медленности

Рассуждения о неуклонно растущем темпе современной жизни давно стали общим местом в художественной и гуманитарной мысли. В ответ на это всеобщее ускорение возникла концепция «медленности», то есть искусственного замедления жизни – в том числе средствами визуального искусства. В своей книге Лутц Кёпник осмысляет это явление и анализирует художественные практики, которые имеют дело «с расширенной структурой времени и со стратегиями сомнения, отсрочки и промедления, позволяющими замедлить темп и ощутить неоднородное, многоликое течение настоящего». Среди них – кино Питера Уира и Вернера Херцога, фотографии Вилли Доэрти и Хироюки Масуямы, медиаобъекты Олафура Элиассона и Джанет Кардифф. Автор уверен, что за этими опытами стоит вовсе не ностальгия по идиллическому прошлому, а стремление проникнуть в суть настоящего и задуматься о природе времени. Лутц Кёпник – профессор Университета Вандербильта, специалист по визуальному искусству и интеллектуальной истории.

Лутц Кёпник

Кино / Прочее / Культура и искусство