Читаем Нормальные герои всегда идут в расход (СИ) полностью

Спускаясь по лестнице в подвал - я туда прямо из кухни по-хозяйски срулил - случайно запнулся за какую-то хрень и в голос выругался: до этого момента я был втайне уверен, что все свои манатки эта четверка в черном честно собрала, когда свинтила с узелками в голубую даль. Хрен вам - прямо на ступенях у стены прислонили арсенал, достойный запасников Тауэра. Ладно… Все, что валяется в МОЕМ доме у меня под ногами, мое по умолчанию. Так что можете попрощаться с барахлом, господа. Под фанфары и медный барабан. Претензии не принимаются. Перекую мечи на орала. А лучше на испанские сапоги и отправлю с дарственной надписью новому министру. В подарок.

Пройдясь по казематам и собирая железки в лукошко, максимально тщательно все осмотрел на предмет несанкционированных записывающих устройств, якорей для порт-ключей и аппарационных маячков. Защита, конечно, не пропустит, но наличие подобного на суверенной территории все равно напрягает. Стер пару пентаграмм. И, немузыкально мыча «Полет валькирии», направился в лабораторию.

Себ встретил меня похвальным молчанием и готовыми расчетами по двум заказам: невыразимцев и того частника. Я радостно ему улыбнулся, скинул рубашку и пошел за кожаным передником: стоило еще раз обстучать костыль. А заодно еще пару заготовок сообразить - металла почему-то наплавил больше нужного, и теперь руки чесались его куда-то пристроить… Что бы ТАКОГО сотворить под настроение? Чтоб характер у артефакта был соответствующий… Хм. Вон, хоть на кастет для Джорджа - кажется, у него скоро день рождения? Первого апреля, да? Полгода впереди? Ничего, просто приготовлюсь заранее… А может, на Йоль подарю. Короче, пригодится.

Загрузил в тигель присадку для остатков и с улыбкой потянулся за молотком. Меня вообще как-то подозрительно тянуло улыбаться. Вернее, ощериться в слегка неадекватном оскале. Кажется, это подступает истерика… Представив на месте заготовки лицо Кингсли, легонько стукнул по костылю. Раздался поскрипывающий звон. Но фоном я слышал чьи-то стоны. Очень болезненные. Стукнул сильнее. Звон повторился. Мечты-мечты. Жаль, сдохла макака. Улыбнувшись до ушей, я, как самый счастливый клоун на свете, принялся отбивать костыль. Тихо и скромно мечтая о бензопиле на вечном двигателе.

Костыль пел, Себ висел под потолком полупрозрачным привидением, а перед глазами у меня плыли дивные картины дымящихся головешек на месте когда-то белых колонн Министерства и промороженный насквозь - до самого фундамента - менор… С павлинами. Чудный вечер. И я - самый счастливый человек на земле… ну, почти. Кстати, ледяная скульптура из Люциуса неплохо бы смотрелась в прихожей… Малфою-старшему точно разок не помешает лоб в лоб встретиться с моей персональной силой. Глядишь, мозгов прибавится в его красивой светлой голове. О совести не прошу тебя, Нифхель - совесть у Малфоев это слишком мифическая вещь даже для столь же сказочной покровительницы рода Блэков. Без обид, Госпожа.

Насвистывая мелодию «Травиаты», в очередной раз остудил заготовку и просвистел тему «Перстня Нибелунгов». Себ молчал. Он идеален. Костыль тоже ничего так получился…

Ну а настроение? Что ж, будет артефакт слегка более капризный, чем надо. Ничего, переживешь, Бонд. Чай оно не в первый раз. Моя маленькая месть. Всем.

В тишине лаборатории за несколько дней голова понемногу пришла в норму. Я закончил комплекс чар над Мьельниром, уже ни о чем не думая и в полной мере отдавшись процессу. С душой отлил и отковал зубастую игрушку для рыжего. Любовно погладил пальцем ее мутный от сажи бок, прикидывая, какие руны сюда помещу. Это неопределенное время в безопасности логова на Гриммо вновь начинало мне нравиться… кажется, я в третий раз в жизни скатываюсь в депрессию.

Хмыкнув, выкинул всю хрень из головы и пошел рыться в дневниках и записках - искать идеальную схему.

По крайней мере, Джордж остался моим другом. Ну, и еще Нев. Наверное.

Таблицы показали, что на такой форме и объеме лучше всего будет держаться что-то электрическое… ммм… шокер? В принципе, почему нет? Удобно, достаточно убойно и карман не оттягивает. А главное - для хозяина абсолютно безопасно. Так, надо для подстраховки еще на крови зачаровать - где-то здесь была мензурка… Ну и “special for George” - добавить в свойства что-нибудь веселенькое. Например, чтобы при контакте со лбом избиваемого девайс оставлял татуированный след. Временный. Недели на две. Какую бы надпись взять? Лох - банально, дурак - неинтересно… А. Придумал: «Мусор!» Дети недавно таскали какие-то черно-белые подшитые журнальчики и дико ржали. Юмор я так и не понял, но ценители точно найдутся… Решено! Мусор – значит, мусор! Да, вот этим заковыристым готическим шрифтом. Прекрасно…

Я так увлекся мечтаниями, что не сразу понял, что меня пытаются дозваться.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Вечер и утро
Вечер и утро

997 год от Рождества Христова.Темные века на континенте подходят к концу, однако в Британии на кону стоит само существование английской нации… С Запада нападают воинственные кельты Уэльса. Север снова и снова заливают кровью набеги беспощадных скандинавских викингов. Прав тот, кто силен. Меч и копье стали единственным законом. Каждый выживает как умеет.Таковы времена, в которые довелось жить героям — ищущему свое место под солнцем молодому кораблестроителю-саксу, чья семья была изгнана из дома викингами, знатной норманнской красавице, вместе с мужем готовящейся вступить в смертельно опасную схватку за богатство и власть, и образованному монаху, одержимому идеей превратить свою скромную обитель в один из главных очагов знаний и культуры в Европе.Это их история — масшатабная и захватывающая, жестокая и завораживающая.

Кен Фоллетт

Историческая проза / Прочее / Современная зарубежная литература
О медленности
О медленности

Рассуждения о неуклонно растущем темпе современной жизни давно стали общим местом в художественной и гуманитарной мысли. В ответ на это всеобщее ускорение возникла концепция «медленности», то есть искусственного замедления жизни – в том числе средствами визуального искусства. В своей книге Лутц Кёпник осмысляет это явление и анализирует художественные практики, которые имеют дело «с расширенной структурой времени и со стратегиями сомнения, отсрочки и промедления, позволяющими замедлить темп и ощутить неоднородное, многоликое течение настоящего». Среди них – кино Питера Уира и Вернера Херцога, фотографии Вилли Доэрти и Хироюки Масуямы, медиаобъекты Олафура Элиассона и Джанет Кардифф. Автор уверен, что за этими опытами стоит вовсе не ностальгия по идиллическому прошлому, а стремление проникнуть в суть настоящего и задуматься о природе времени. Лутц Кёпник – профессор Университета Вандербильта, специалист по визуальному искусству и интеллектуальной истории.

Лутц Кёпник

Кино / Прочее / Культура и искусство