Нормальным при дворе не место! (СИ)

– Знаешь какое слово я не люблю с детства? - неожиданно глухим голосом задал вопрос Сэм. – Надо. Надо держать всегда себя в руках. Надо контролировать мысли. Надо учиться выживать. Надо заключить удачную сделку. Надо пробиться в кабинет министров. Надо помочь. Надо… надо… надо… Беспринципной тварью и мерзким типом быть удобно, с него стараются ничего не требовать. И я им стал. Сейчас меня опять будут бить, – рука, обнимающая меня, чуть напряглась, - но что поделаешь. Раз откровенный разговор, так откровенный. Людьми удобно вертеть, когда знаешь, чего они хотят. Это как шулерство в картах. У тебя вся колода крапленая,и выигрыш дело пяти минут. Сначала интересно. Я шел по головам и получал от этого ни с чем несравнимое удовольствие. Первый самый молодой министр. Но все со временем приедается, а в душе не остается ни искры. Азарт, адреналин уходят быстро, выжигая все вокруг. Да и, скажу тебе, кругом те еще твари под масками миленьких и добреньких. Все пари – этo попытка вернуть себе вкус жизни.

– Ну-ну, - фыркнула я. – Бедненький. Несчастненький. Шулер.

– А ты язва, – в тoн ответил он. - Но зато самая лучшая язва в мире.

– Хм, сейчас по логике я должна выдать что-то типа «и ты тоже»? – Небритая щека одена прижалась к моему лбу. – А вот шиш тебе. И вообще твой комплимент звучал, словно диагноз от целителя. И как ты дамочек-то соблазняешь?

– Видимо, чудом, – тут же признал Сэм свое несовершенство. – И знаешь, как меня удивило, когда одна наглая особа, ущипнувшая беззащитного и спящего мужчину, оказалась абсолютно нечитаема. Стена. Глухая и непроницаемая. Амулеты не панацея, как думают многие. Если носящий его человек не спокоен, то имеется большой шанс слабины защиты. Причем любые сильные эмоции: гнев, радость, ненависть, экстаз. Видела хоть раз нервничающих дипломатов? - Я усмехнулась, представляя, как отец рвет на себе волосы. Я вообще его не в ладах с собой видела всего один раз, когда он напился. - И сколько я тебя не выводил на эмоции – тишина. Мне это показалось забавным. И когда узнал про ваше пари с принцем, решил подыграть, а потом подсунуть что-то левое типа универсального амулета, который настраивает людей на доброжелательность. Да-да, я все знаю. Братишка, – он бросил это слово с ехидцей, – ведь не в курсе моего дара и от меня не закрывается.

– Значит, решил повеселиться, - беззлобно заключила я. - И как? Получилось?

– А то как же, - сдавленно ответил Сэм. – С тобой совсем легко, несмотря на то, что сложно.

– й, да ладно тебе, - не удералась я и спрятала лицо ему под мышку, – а кому сейчас легко? И ты совсем не боишься, что я пойду к принцу?

– Ну, положим, ты сейчас не пойдешь, а поползешь в лучшем случае. – Роден широкo зевнул. – И если вдруг ты это решишься сделать,то я просил бы подождать пару часиков. Дай хоть вздремнуть в постели последний раз.

– Балабoл, - прошептала я, прислушиваясь к его мерному и глубокoму дыханию. после добавила: – Но любимый.

Аккуратно выпутаться из цепкого захвата, не разбудив Родена, было задачей трудной. Особенно для человека, который и руку толком поднять не может от бессилия. Слезая с кровати, я была красная и потная, словно мы с Сэмом провели парочку очень горячих и активных часов. Министр решил воспользоваться свободой и раскинул руки, изображая звезду.

– Негодник, – одними губами устыдила его я.

Пошатываясь, я добрела до гардероба и замерла в нерешительности. Надеть платье – это сейчас для меня подвиг. В зеркальной дверце отображалась бледная всклокоченная девица с темными кругами под глазами и впалыми щеками. Образ гармонично дополняла ночная сорочка «скажи потенции нет». Самое то, просить о милости у короля. Глядишь, ещё и пару монеток добавят из жалости.

В итоге я остановила свой выбор на проверенном плаще. Кого удивит фаворитка, идущая на аудиенцию к монарху в «рабочей» одежде?

– Эсми,ты дура, – шепотом поведала я отражению. Одно оправдание – влюбленная.

Алебарда дождалась своего звездного часа. Ей выпала почетная роль костыля.

Хромаю я по коридорам и думаю: «куда тебя несет Эсми?». Героизм нынче не в цене, надо было с отцом побеседовать. Хотя что скажет дипломат? Ничего конкретного. Скорее всего, посоветует самой решать. Петля у каждого индивидуальная.

Секретарь Эйраа Третьего круглыми глазами смотрел на фаворитку и пытался не иать от страха. Теперь ещё в копилку интересов монарха добавятся извращение с трупами. Народ-то у нас с фантазией.

– Прошу, - бледный мужчина распахнул передо мной дверь в кабинет после небольшого совещания с королем.

– Подержите, – одарила я его алебардой. Все же явиться на аудиенцию с оружием весьма неуважительно.

– И что мне с ней делать? – секретарь с ужасом смотрел на подношение.

– В углу поставьте, – с серьезным лицом предложила я. – Алебарда наказана.

В кабинете было солнечно. Я даже удивленно моргнула, увидев распахнутые гардины.

– Ваше Величество, - попыталась присесть я в реверансе и не растянуться при этом на полу.