Нормандия — Неман

За эти пятнадцать дней пропали без вести Прециози и Кастелэн. Бегэна и нашего знаменитого Альбера наградили орденами Отечественной войны.

6 сентября Матис, раненный в руку, был вынужден выпрыгнуть с парашютом. Его подобрал экипаж русского танка, совершавшего разведывательный рейд в тылу у немцев. Матис имел при себе увольнительное удостоверение убитого немецкого солдата, и лишь с большим трудом ему удалось доказать своим спасителям, что это удостоверение взято им в качестве сувенира.

Осень в полном разгаре. Дни становятся короче. Ряды французских летчиков продолжают таять. Но надо крепиться, так как битва за Смоленск только начинается.

Глава III

Цель очередного русского наступления — форсировать Днепр, величавую реку, которая на протяжении двух тысяч с лишним километров медленно несет свои воды по плодородным цветущим полям Белоруссии и Украины.

На Днепре стоят города, наименования которых при чтении боевых коммюнике звучат, как сигналы фанфар. Это Смоленск, Могилев, это Киев — сердце, разум и душа прекрасной Украины, это Днепропетровск и изумительная плотина Днепрогэса, которую русские взорвали во время наступления немцев, уничтожив в несколько секунд чудо, созданное по пятилетнему плану. Сразу же добавим, что еще до полного освобождения Украины начались работы по восстановлению плотины и русские рабочие, самоотверженные в труде, как и солдаты на фронте, подготовили электростанцию к пуску в рекордно короткий срок.

Сегодня за эту реку и эти города идут кровопролитные сражения. В честь любого уголка освобожденной земли Москва салютует залпами всех батарей московской противовоздушной обороны. Когда опускается ночь, над столицей вспыхивает огромный фейерверк, в свете которого вырисовываются величавые башни Кремля.

«Нормандия» продвигается вместе с советскими войсками. Очередная база «Нормандии» — Барсуки, небольшой городок, находившийся под немецкой оккупацией в течение двух лет. Он только что освобожден. На городской площади под дулами карабинов советских кавалеристов собраны предатели, сотрудничавшие с немцами в период оккупации. Отдельными группами их подводят к кирпичной стене и после зачтения приговора расстреливают. Треск залпов сливается с гулом орудий, громыхающих в нескольких километрах к западу от города. Уже шесть месяцев непрерывно слышится этот гул, но сегодня кажется, что он приблизился еще больше.

Начинаются дожди. Французы с большой радостью встречают перемену погоды. Вместе с дождями на фронт прибывает армейский театр. Его программа включала народные танцы, небольшие водевили, сатирические пьески о нацистских руководителях, сольные номера и хоровые выступления.

Период передышки затягивается. Как она необходима! Спать, спать… Одна только мысль о том, что можно досыта выспаться на деревянной кровати, доставляет огромное, неведомое ранее наслаждение. «Сегодня вылетов не будет» — эти слова кажутся пределом счастья. Летчики встают поздно. Бродят по городку, разговаривают с редкими прохожими, которым удалось спастись от немцев, угнавших с собой все трудоспособное население, уничтожив предварительно стариков и больных.

Местные жители рассказывают им о действиях советских партизан. В глухих районах партизаны — целые воинские соединения, поддерживающие постоянную связь с Москвой, — причиняли немцам много хлопот. Порой разыгрывались ожесточенные бои. Но чаще, выходя из бесконечных лесов, куда немцы не осмеливались углубляться, опасаясь засад, партизаны нападали на часовых, врывались в избы, где размещались немецкие офицеры. После завершения вылазки они снова уходили в леса.

Передышка кончается. В ночь на 18 сентября в небо взвиваются красные и зеленые ракеты. Это По-2 покидают аэродром и направляются громить немецкие тылы. Эти самолеты имеют небольшую скорость и обеспечивают большую точность бомбометания, если можно так выразиться, они «доставляют на дом» одну бомбу весом в 250 килограммов. Трудно представить, каким образом в полнейшей темноте им удается отыскать склад боеприпасов, эшелон с продовольствием, избу, в которой размещается немецкий штаб, — все то, что служит для них целью. Они выключают моторы и без шума, по спирали, подбираются как можно ближе к цели, чтобы сбросить бомбу с такой же точностью, с какой солдат кидает гранату. Когда, вытянувшись в своих спальных мешках, наши летчики слышат стрекотание мотора одиночного По-2, пролетающего над аэродромом, они не могут удержаться, чтобы не отсчитывать в уме те несколько минут, которые отделяют их от сильного глухого взрыва.

— Ну, получили по зубам, — бормочет Альбер, заслышав взрыв.

И все засыпают с легкой улыбкой на губах и со спокойным сердцем.

19 сентября «Нормандия» снова начинает активные действия. На ее счёту еще три сбитых самолета. Но на следующий день Бальку оказывается застигнутым врасплох крупной группой «фокке-вульфов», вынырнувших из-за облаков со стороны солнца. Его самолет, охваченный пламенем, врезается в землю и взрывается на небольшом поле около Княжьего Села. Русские похоронили Бальку на площади, в центре села.