Нормандцы в Сицилии

Наступление началось на правом фланге нормандцев, и возглавлял его Ричард из Аверсы. Перед ним располагались итальянцы и лангобарды из папской армии. Вильгельм Апулийский пишет, что это разношерстное подразделение построилось без всякого намека на военный порядок, солдаты не имели никакого представления о том, как надо стоять в боевом строю, и Ришар прошел сквозь них как сквозь масло. После первого столкновения они растерялись и без дальнейших церемоний бежали с поля битвы, преследуемые графом Аверсы и его людьми. Однако Хэмфри де Отвиль, который командовал центром, встретил достойного противника — швабов Льва IX. Атаки нормандцев разбивались об их нерушимый строй, а в ближнем бою они пускали в ход свои двуручные мечи с таким мужеством и решительностью, которых нормандцы не встречали с тех пор, как прибыли в Италию.

Левым крылом нормандской армии командовал Роберт Гвискар, и оно включало отряд, который он привел с собой из Калабрии. Они должны были оставаться в резерве и затем вступить в бой в любом месте, где потребуется подкрепление. Приведем строки Вильгельма из Апулии в переводе, автор которого попытался, не отступая от смысла оригинала, отчасти воспроизвести своеобразие латинского гекзаметра:

Роберт в то время, увидев, что брат его начал суровую сечу,
Окруженный врагами упорными, что перед ним не отступят,
Войско Жирара призвал, союзника верною из Буональберго,
И тех, кто ему самому подчинялся, жестокие рати,
Доблесть и силу великую бросил он в битву.
Копье его гибель несло; и падали головы в сече,
Столкнувшись с востренным мечом, — на руках его раны горели,
Но все же копье в левой длани сжимал он, меч — в правой, как ярая молния быстрый,
Разил наступающих недругов справа и слева.
Трижды он падал с коня, трижды вновь поднимал ногу в стремя;
Огнь в его сердце пылал, указуя путь к славной победе,
Подобно свирепому льву, что ярится и в бешенстве кружит,
Если видит, что жертва ему непокорство являет,
Восстает, в своем гневе и мощи, и не разбирая дороги несется,
В клочки раздирая любого, кто случайно окажется рядом.
Вот и Роберт великий нес смерть швабским ордам, противникам стойким.
Разил так и эдак, здесь ноги срубал по ступни у героев.
Там руки и головы прочь отсекал, или торс многомощный
Разрубал от груди сверху донизу, или под ребра копье
В ярости, сечной вонзал безголовому телу.
Так высокие воины, членов лишившись, сравнялись размерами с теми,
Кто был ниже ростом, дабы все могли видеть, что пальмой ветви победной
Достойны не только гиганты.

Однако окончательно решило исход сражения не столько мужество Роберта и Хэмфри, сколько появление Ричарда из Аверсы, вернувшегося после жестокого преследования итальянцев и лангобардов. Он и его соратники снова бросились в бой, и прибытие этого неожиданного подкрепления разрушило последние надежды папистов. Но даже теперь немецкий контингент отказывался сдаться; те самые высокие длинноволосые тевтоны, которые смеялись над приземистостью нормандцев и настаивали, чтобы папа отказался от их мирных предложений, продолжали сражаться и были убиты до последнего.