Норманны и Киевская Русь

Названия славянских племен: древляне, поляне, дреговичи, кривичи и т. д.[94] Русь – для славянского племени название совершенно необычное. Напротив, оно очень напоминает названия, усвоенные славянами для финских племен: чудь, весь, ливь, емь, сумь[95], и это неудивительно, если мы примем взгляд, что русь – перешедшее в русский язык финское ruotsi.

Доказывая, что поляне – русь, ссылаются обычно на фразу нашей летописи: «Бе един язык словенескъ: словене, иже седяху по Дунаеве, их же прияша угри, и морава, и чеси, и ляхове, и »[96]. Во-первых, отсюда следует, что раньше как раз поляне Русью не назывались, и А. А. Шахматов привел даже как-то эту фразу в доказательство того, что поляне – не Русь[97]. Однако дело отнюдь не в этом и гораздо интереснее. Тот же А. А. Шахматов остроумно предположил и убедительно подтвердил, что составитель Повести временных лет включил в нее возникшее, очевидно, в Моравии «Сказание о переложении книг на словенский язык», поместив его частично под 898 годом, частично в географическом введении[98].

Восточнославянские племена в Сказании во{стр. 19}обще не упоминались, но упоминалось ляшское племя полян. Как я думаю, летописец, желая показать, что Русь не обошли славянские первоучители, что «словеньский языкъ и рускый одно есть, от варягъ бо прозвашася Русью, а первое беша словене», выдал ляшское племя славян за русское и сделал для этого соответствующие вставки: фразу «И прозвашася ляхове, от них же суть поляне, друзии лутичи»[99] – изменил следующим образом – «И прозвашася ляхове, а от тех ляхов прозвашася поляне ляхове, друзии лутичи[100]…», а к фразе «…и ляхове, и поляне» добавил – «яже ныне зовомая Русь», чтобы отличить ляшское племя полян («поляне ляхове») от русских полян («поляне, яже ныне зовомая Русь»). Так что русь в этом тексте употребляется даже не как современное летописцу название племени полян, а только указывает на принадлежность полян к русскому народу. Термин «Русь» в этническом значении, покрывая собой все восточнославянские племена, стал употребляться, по-видимому, с конца XI – начала XII века. В том же контексте мы встречаем такое словоупотребление: «Тем же и словеньску языку учитель есть Павелъ, от него же языка и мы есмо русь, тем же и нам Руси учитель есть Павел»[101].

Как я уже говорил, другим доказательством полянской теории является то, что в XII–XIII веках под Русью в территориальном значении понималась преимущественно Киевщина[102]. М. С. Грушевский уверен, впрочем, что можно и в Повести временных лет «указать не мало мест, где Русь обозначает Киевщину». В украинском издании своей книги он ограничился простым утверждением этого, а при переводе на русский язык первого полутома «Истории Украини-Руси» пошел навстречу русским читателям и привел следующий пример: «Ярославъ же, совъкупивъ Русь, и варягы, и словене…» (под 1018)[103]. Но из чего же следует, что Русь здесь – это Киевщина?

[Доказательство «полянской» теории М. Н. Тихомировым]

В недавнее время с доказательствами, что Русь – исконное название Киевской земли, выступил М. Н. Тихомиров[104]. Я ничего не понял в его статье. Так, например, до сих пор считалось, что договор Игоря с греками стал известен только составителю Повести временных лет (XII век), но М. Н. Тихомиров известие о присяге крещеной Руси в 945 году (стр. 64) приводит в доказательство относимой к 1015–1019 годам «Повести о начале русской земли», которая, по его мнению, «восстанавливается при помощи так называемой Новгородской первой летописи» (стр. 65). Однако в так называемой летописи о договоре Игоря нет ни слова, да и поход помещен прежде Олегова, что находит свое объяснение у А. А. Шахматова[105]. {стр. 20} Доказывает что-либо М. Н. Тихомиров вообще очень решительно. «Летописец[106] сообщает: “и поляне, яже ныне зовомая Русь”… Но поляне по той же летописи населяли Киев и его окрестности. Следовательно, Русь – название Киевской земли» (стр. 62). «Древляне говорят об Игоре: “се князя убихомъ Руского”, но Игорь княжит в Киеве, значит киевская земля – это и есть Русь» (стр. 66). О первой фразе я говорил на предыдущей странице, а что касается второй, той, что русские князья сидели в Киеве, никто, как кажется, не возражает, а доказать из этой фразы, что они потому назывались русскими, что сидели в Киеве, а не Киевщина стала называться Русью, потому что там осела русь со своим конунгом, нельзя.