Норманны. От завоеваний к достижениям. 1050–1100 гг.

По сути, власть и престиж герцога Вильгельма начали неуклонно расти с 1047 года. Своими личными заслугами он расположил к себе одну из сильных партий герцогства, тогда же стали появляться первые результаты его собственного конструктивного управления государственными делами. Вильгельм начал отождествлять интересы аристократии со своими собственными и эффективно вмешиваться в дела норманнской церкви. Таким образом он достиг необыкновенного сосредоточения политической власти. К 1050 году политический гений сумел слить воедино укрепленную династию, реформированную Церковь и сформировавшуюся знатную светскую аристократию, что и обеспечило уникальную в своем роде провинцию непреодолимой мощью на весь период величайших достижений норманнов.

Таким образом, обширное распространение власти норманнов в 1050–1100 годах произошло в тот период, когда шло окончательное формирование норманнского характера, а само герцогство Нормандское переживало как культурные, так и политические преобразования. Возможно, этот факт отчасти объясняет, почему норманны по-разному действовали в областях, где вели завоевания. Первые англо-норманнские контакты имели место еще в то время, когда Нормандия очень отличалась от той провинции, которая противостояла Англии в 1066 году. То же можно сказать и о самых ранних авантюрах норманнов в Италии в 1015–1035 годах: тогда действия норманнов во многом напоминали их предков викингов более, чем норманнов следующего поколения. Почему главными объектами внимания норманнов стали именно Англия, Италия и Сицилия, также во многом объясняется ранним развитием Нормандии (которое к 1050 году едва завершилось).

II

Многочисленные набеги из Скандинавии подтолкнули Нормандию и Англию к установлению политических связей, избежать которых не могла ни одна из сторон. В результате этих набегов в Галлии появилась династия викингов, а на территории Англии их поселения образовались в Ланкашире, северном Мидленде и в восточной Англии; на этой основе внутри Англии сформировалось особое социальное единство — Область датского права (как ее называли). На самом деле, Область датского права можно назвать Английской Нормандией, а Нормандия (хотя и не была полностью колонизирована) может быть описана как Французская Область датского права^{14}. Столкнувшись в связи с этим с проблемой сохранения власти над непокорными скандинавскими подданными, короли Англии не могли оставаться равнодушным к политике, проводимой по другую сторону Ла-Манша преемниками Рольфа Викинга. Взаимные интересы обеих сторон стали очевидными очень рано. В 911 году в Руане под покровительством Папы они ратифицировали договор. А в 1002 году состоялось бракосочетание исключительной важности: король англичан Этельред II женился на Эмме, дочери герцога Ричарда I Норманнского[65]. Этот династический альянс был важен лишь постольку, поскольку фиксировал политическую реальность, но вот ее он отражал с удивительной точностью. Внимания заслуживает и тот факт, что сын Этельреда II и Эммы, король Эдуард Исповедник, скончавшийся в 1066 году, и Вильгельм Завоеватель, в том же году взошедший на английский престол, имели общего предка в лице Ричарда Бесстрашного, герцога Норманнского.

Вскоре династическая паутина, которая начала формироваться в начале XI века, обрела новое значение. В 1013 году Свейн Вилобородый, король Дании, предпринял свое последнее значительное вторжение в Англию. Оно оказалось столь успешным, что Этельред II с женой Эммой и двумя сыновьями, Эдуардом и Альфредом, был вынужден искать убежища при норманнском дворе у брата Эммы. Таким образом, позже, чтобы вступить в последнюю и бесполезную войну с сыном Свейна Кнутом Великим, Этельред вернулся в Англию именно из Нормандии. В том же году, еще при жизни Этельреда, королем Англии был провозглашен Кнут, Этельред же умер в 1016 году. Следовательно, когда через несколько месяцев после этих событий Эмма, проявив проницательность, вышла замуж за Кнута, то это событие касалось Нормандии едва ли не меньше, чем Англии. До самой смерти, в 1052 году, в своих симпатиях Эмма оставалась верна Скандинавии, и ее влияние на происходившее всегда было немаловажным. Побывав супругой властителя великой Скандинавской империи, позже Эмма увидела и правление своего сына Хардакнута, своего сына от Кнута, а затем и Эдуарда, своего сына от Этельреда. Ее жизнь стала связующим звеном для многих выдающихся деятелей, вовлеченных в англосаксонский кризис XI века[66].