Норманны. От завоеваний к достижениям. 1050–1100 гг.

Тот факт, что подобными опорными пунктами владели влиятельные представители аристократии, неизбежно повышал риск возникновения феодальных бунтов, что и имело место несколько раз за указанный период. После смерти Вильгельма Завоевателя в Англии произошла короткая гражданская война, а когда в 1084 году умер Роберт Гвискар, в борьбу за наследство вступили его сыновья, братья и сторонники. Сам Гвискар столкнулся с сопротивлением феодалов в Апулии в 1074, 1078 и 1082 годах, а в Англии восстания вспыхивали в 1074 и 1102 годах. Но, как окажется позже, сотрудничество с правителями норманнские магнаты умели вести с пользой для себя, и это придавало особую важность первым, построенным и укрепленным норманнами, замкам. Эти замки служили не только связующими звеньями в линии совместной обороны, но и административными центрами, которые давали норманнам возможность навязывать свою волю на обширных территориях. Словом, норманнские замки, вверенные норманнским правителем своему надежному представителю, как минимум до 1100 года повсюду служили эффективным инструментом укрепления его позиций на захваченных землях.

В разнообразных военных действиях, проведенных норманнами во второй половине XI века, можно выделить некоторые присущие им всем характерные особенности. Различия между войнами, в результате которых появились норманнские государства Капуя, Апулия и Антиохия, и теми, в результате которых норманны завоевали Англию и Сицилию, очевидны. Но необходимо также признать и сходства. В любом из своих военных мероприятий в далеко разбросанных друг от друга землях, пытаясь разрешить индивидуальные проблемы, для достижения цели норманны прибегали к схожим военным приемам. Ни норманнские завоевания, ни их взаимосвязь нельзя объяснить без постоянной опоры на те военные приемы, которые они сами же изобрели и которыми так успешно пользовались.

Глава V Священная война

I

Достижения норманнов во второй половине XI века были обусловлены не только их военной мощью. Они являлись еще и следствием особых факторов в норманнской политике — политике, наверняка связанной с более широкими движениями европейских мыслей и настроений, для распространения которых немало делали и сами норманны. Главным среди этих факторов можно назвать растущий интерес к ведению войны от лица религии. Понятие «священная война»^{43}, своим развитием во многом обязанное норманнам, наложило значительный отпечаток на политическую активность в Европе того периода. Эта идея способствовала успехам норманнов и была искажена их деяниями. Она служила объединяющей основой большинства предпринятых ими военных кампаний. Комментируя действия норманнов в период с 1050 по 1100 год, никто не посмеет пренебречь тем фактом, что норманны непосредственно связаны с развитием этой идеи^{44}.

Религиозный элемент присутствовал если не во всех, то в большинстве великих сражений на всем протяжении человеческой истории, и обращение к Богу за помощью во время боя нельзя приписать какому-то одному периоду или какой-то одной вере^{45}. Тем не менее христианский мир XI века наделил это понятие особой выразительностью, и норманны не только помогали в пропаганде этого понятия, но и сами в значительной степени находились под его влиянием. Действительно, контрастов более разительных, чем те, о которых мы говорим здесь, в истории мало. Незадолго до этого норманны справедливо причислялись к тем врагам христианского мира, против которых и велись священные войны. Поражение Рольфа Викинга у стен Шартра можно провозгласить победой христианства, а в 1053 году Папа благословил армию и начал военные действия против норманнов в Италии. Однако еще в XI веке норманны заняли видное место среди так называемых солдат Христа и, добившись такого положения, значительно облегчили себе процесс завоеваний.

Норманны использовали и поддерживали понятие священной войны, и их стали активно ассоциировать с развитием европейской политической мысли, которая, уже пройдя значительный путь, достигла своего пика лишь в те десятилетия, когда норманны осуществили свои завоевания. Современные исследователи показали, насколько постепенным был процесс, в результате которого в политической теологии западного христианского мира осуждение войны померкло, а ему на смену пришла вера в то, что при определенных обстоятельствах война дозволена и даже благословенна[214]. Этот непростой и длительный процесс часто рассматривают непосредственно в связи с крестовыми походами. Но на самом деле наиболее характерные результаты появились еще до того, как состоялся или даже был запланирован первый крестовый поход, и норманны сыграли здесь не последнюю роль. Разумеется, этот вопрос всегда рассматривался как один из самых деликатных, ибо «благословенны миротворцы», и тем, кому было предписано врага любить, канонизировать войну могло показаться сложным.